Глава 45

Патриоты против крамолы. - Обращение к русским людям. - Готовность противостоять новой смуте. - Разоблачение планов заговорщиков. - Спасение страны в решительных и твердых действиях.

Русское патриотическое движение в годы войны представляло реальную и грозную силу, опиравшуюся на широкие массы Русского народа. Полицейские донесения сообщают о большом количестве отделов и подотделов "Союза Русского Народа" (до сельских включительно), охватывавших всю территорию России. "Это, - говорится в одном из донесений 1916 года, - единственная политическая партия в России, которая имеет соприкосновение с действительной массою простого серого люда".[1] А кроме "Союза Русского Народа" существовало несколько десятков других патриотических организаций, охватывавших миллионы патриотов-активистов. <Внутренние интриги, личные счеты и погоня за рублем субсидий, - говорилось в том же донесении, - вот слабая сторона правых партий, но и в других политических организациях те же явления, с той только разницей, что в их рядах нет народных масс и они беспочвенны, монархисты же опираются на всем русским простым людям понятные слова: "Бог, Царь, Родина">.

Как показывает изучение документов, руководители патриотических организаций обладали всей необходимой информацией о характере развившегося в России антирусского движения и всеми возможными способами старались бороться с ним. Уже в августе 1915 года на совещании представителей монархических организаций было выработано обращение ко всем патриотам, в котором раскрывались тайные планы либерально-масонского подполья и германо-большевистского альянса.

В обращении говорилось, что в то время, как вся страна напрягается в борьбе с жестоким врагом, большинство интеллигенции и наиболее состоятельная часть торгово-промышленных классов, возглавляемые так называемым Прогрессивным блоком Государственной Думы и поддерживаемые левой печатью, подняли в стране смуту с целью свержения законного правительства и захвата государственной власти.

Наряду с обычными требованиями левых внутренних преобразований, помилования политических преступников (в том числе пятерых членов Государственной Думы, хотевших поднять бунт в армии), предоставления льгот еврейскому населению, смутьяны выдвигали ряд требований, свидетельствовавших об их причастности к германской подрывной работе.

Они требовали прекращения законных преследований вероотступников-штундистов, не стеснявшихся поддерживать Вильгельма, а также одобряли работу украинских самостийников-мазепинцев по выпуску газет и проведению собраний. Эта работа финансировалась из средств австрийского и германского штабов.[2]

Русские патриоты отчетливо понимают опасность, нависшую над страной в результате активизации либеральных и левых сил. В этих условиях Всероссийское Совещание монархических организаций в Нижнем Новгороде (26-28 ноября 1915 года; председателем его избрали писателя К.Н. Пасхалова) призывает правительство обратить внимание на грозящую опасность и начать борьбу с антирусскими силами.[3]

Патриоты предлагают возбудить против лиц, входящих в состав Прогрессивного блока, уголовное обвинение, ибо блок, по их мнению (оказавшемуся очень верным), является "орудием международного заговора против России, а, лица входящие в состав блока, пользуясь переживаемыми нашей Родиной военными затруднениями и не останавливаясь даже перед сношениями с украинскими, руководимыми враждебной нам державой, организациями, задумали изменить существующий в России государственный строй".[4]

Совещание предлагает поставить вне закона "украинофильские" ("мазепинские") организации, которые под руководством германского штаба стремятся расчленить единую Россию и создать "украинскую" народность.

Обращалось внимание на Общегородской и Общеземский союзы, которые проводили активную антигосударственную пропаганду и на своих собраниях обсуждали политические вопросы, выступая против русского государственного строя.

Отмечалось, что "военно-промышленные комитеты" практически не занимались вопросами, для решения которых они были созданы (прежде всего снабжение армии боеприпасами), а ведут политическую работу по подготовке к захвату власти.

Те же особенности отмечались в работе городских и земских собраний, которые практическую хозяйственную работу подменяли политическими интригами против государственной власти. Совещание предлагало отменить автономию высших учебных заведений, ибо, пользуясь ею, они стали местом сборища подрывных, антирусских элементов.

Совещание постановило: "Для дальнейшей монархической работы, исполнения постановлений" и для созыва будущих съездов и совещаний образовать президиум из семи человек, в число которых вошли А.И. Дубровин, К.Н. Пасхалов, Н.Н. Тиханович-Савицкий, Н.П. Тихменев, Н.Н. Родзевич, И.И. Дудниченко (секретарь), Е.А. Полубояринова.

В это же время в Петрограде проходило и другое совещание патриотических организаций. Его инициатором был Н.Е. Марков, а участниками - министр юстиции И.Г. Щегловитов и бывший министр внутренних дел Н.А. Маклаков. На совещании был избран Совет объединения монархических организаций под председательством И.Г. Щегловитова.

Проведение двух параллельных совещаний говорило о расколе в рядах русских патриотов, которому всячески способствовало либерально-масонское подполье. Оно препятствовало консолидации русских патриотов и через своих агентов в министерствах внутренних дел и юстиции добивалось запрещения общероссийских совещаний. Много усилий либерально-масонское подполье приложило, чтобы сорвать общероссийский монархический съезд, который был намечен на ноябрь 1916-го. Под давлением темных сил сроки съезда постоянно переносились, и в конце концов разрешение было получено только на февраль 1917 года.

Съезд, которого так ждали патриоты, должен был консолидировать монархические организации в единый консервативный (черный) блок, который работал бы на уровне Думы и Государственного Совета.

На съезде планировалось создать Совет монархического единения, который, объединяя все организованные патриотические силы, пользовался бы популярностью, доверием и влиянием на государственные дела. По мнению одного из ведущих деятелей русского патриотического движения - Н.Н. Тихановича-Савицкого,[5] он должен был состоять:

1. из выборных представителей патриотического крыла Государственного Совета и Государственной Думы;
2. из выборных представителей патриотического дворянства;
3. из представителей Главных советов "Союза Русского Народа" и "Русского собрания";
4. из виднейших государственных деятелей, занимавших патриотические позиции, избранных съездом (предлагались, в частности, И.Г. Щегловитов, А.Ф. Трепов, Н.А. Маклаков, А.А. Бобринский, А.С. Стишинский, Н.П. Муратов);
5. из русских ученых и публицистов (предлагались академик А.И. Соболевский и П.Ф. Булацель);
6. из виднейших деятелей патриотического движения на местах (предлагались архимандрит Виталий, К.Н. Пасхалов, Н.Н. Родзевич, В.А. Образцов, Р.М. Копылов, С.А. Кельцев).

Творческое развитие идей русского патриотизма кристаллизовалось в ясное, глубокое и истинно народное понимание будущих целей и задач России.

Народу, считали русские патриоты,[6] нужен Царь Самодержавный, богачи хотят конституцию и парламент.

Банки, синдикаты, богачи-промышленники при поддержке содержащихся ими газет, буржуазных классов общества и части так называемой интеллигенции, воспитанной на ложной науке, требуют конституции, т.е. ограничения власти Государя, подчинения Государя требованиям Думы при помощи ответственных перед нею министров, которые явятся уже не слугами Государя и страны, а слугами безответственного думского большинства.

Требование богачами конституции вполне понятно - она в их интересах: когда Государь будет ограничен и министры будут в зависимости от Думы, то банки, капиталисты и т.п. при помощи поставленных из своих людей или подкупленных членов Госдумы и Госсовета начнут проводить нужные им законы, поддерживающие их интересы и взгляды, совершенно противоположные интересам и взглядам средних и низших классов трудящегося населения, которое попадет в полную зависимость от богатых. Государь, лишенный власти, вынужден будет, уже в своих интересах, зависимых от Думы и Совета, не противиться решениям их. Скажут, что если Дума принуждает Государя утвердить нежелательные законы, то он может распустить Думу; но для чего он будет делать это и возбуждать против себя богачей, газеты и интеллигенцию, не имея поддержки в народе, если и новая Дума при помощи денег будет такая же? Этого обыкновенно и не делают. Банки и другие спекулянты будут всегда стремиться прижать и скупить за бесценок произведения земледельца; хозяева - дать меньшую плату служащему и т.д. Богатый класс, захватив власть через подставных и купленных членов Думы, никогда не позволит провести закон, который заставил бы их, например, щедро платить служащим или не теснить зависимых от них или, например, не спаивать народ, хотя это им и выгодно.

Чтобы оградить свои интересы, трудящиеся классы должны всеми силами поддерживать полноту власти Государя.

Почему? - Слишком понятно: Государь, поддерживаемый трудящимся народом, всегда станет защищать его интересы от засилия капиталистов, которые стремятся захватить его власть и даже лишить его Престола. В народе Государь будет чувствовать свою опору и силу, не говоря уже про то, что быть защитником своего народа и улучшить его благосостояние лестно каждому Государю.

Народ без Государя беспомощен, так как богачи при помощи денег всегда обойдут его. И Государь без защиты народной беспомощен, так как капиталисты всегда сумеют прибрать его к рукам и заставить делать по-своему.

Господь Бог дал Русскому народу большие земельные богатства, которые, будучи хорошо разработаны и обработаны, дадут большой достаток самому последнему теперешнему бедняку. В России не должно быть ни голодных, ни холодных. Не надо допускать, чтобы в России все богатства очутились, как в Америке, в руках нескольких богачей; надо, чтобы богатства возможно равномернее, без обиды предпринимателям, распространились среди всего населения. Россия, в отличие от всех европейских стран, - страна глубоко народная, или, как теперь говорят, демократическая; а потому все заботы управления должны быть прежде всего направлены на высокое поднятие благосостояния народных масс, что совершенно противоположно интересам людей, требующих конституцию, и их нельзя допускать к власти.

Вот почему народные монархические союзы борются против конституции и парламентаризма и, осуждая бывший в России до 1905 года бюрократический строй, когда управление Россией находилось всецело в руках чиновничества, постоянно указывают на то, чтобы оно берегло власть Государя, как зеницу своего ока.

Русские патриоты разрабатывают основные положения русского государственного строя, который дает возможность широко и быстро развить благосостояние и порядок в стране, не поступаясь интересами трудящихся классов. Он освобождает Государя от всех мелких обычных забот по законодательству и дает ему возможность отдаться царственным заботам по верховному управлению страной, в чем и заключается вся сущность власти Царя как хозяина страны и высшего судьи. В то же время этот строй, возлагая на выборные учреждения обязанности широкого участия в делах законодательства и надзора, не дает им возможности, как это делается в странах конституционных, воспользоваться своими большими правами для осуществления своих интересов и не дает им возможности помешать Государю во всякое время отменить ошибочно утвержденный, вредный для населения, закон. При этом строе борьба за власть делается бесполезной, вследствие чего работоспособность Госдумы и Госсовета поднимается, работает, делается искренней, и партийность вместо вреда начнет приносить пользу.

Русское государство в новых условиях, по мнению патриотов, должно основываться на следующих основных положениях.

1. Государство Российское должно быть могучим и сильным, дабы жизнь его духовная, политическая и экономическая могла развиваться свободно, не завися от принудительных иноземных влияний и дабы миролюбивый Русский народ мог внести блага мира и любви в среду своих народов.
2. Государство Российское есть достояние народа Русского. Оно едино и нераздельно. Покоренные и добровольно вошедшие в него народы пользуются одинаковыми правами с народом Русским, пока они живут с ним одними помыслами и интересами и не пытаются эксплуатировать его или другие более слабые народы Империи, или если это не причиняет в каком-либо виде вреда или опасности интересам Русского народа и общегосударственным. Евреи этими правами не пользуются.
3. Численность других народов государства Российского, не принадлежащих к русскому племени, не должна превышать одной трети всего населения русского; если же новые завоевания и добровольные присоединения или естественный рост иноплеменного населения превысят отношение это, то излишек должен быть выделен в автономные области под властью государства Российского или признан владениями колониальными.
4. Верховная, Самодержавная власть в государстве Российском во всем ее объеме принадлежит наследственному Государю, особа которого священна и неприкосновенна.
5. Государство Российское управляется на строгом основании законов и уставов, от государственной власти исходящих.
6. В законодательстве и управлении Верховная власть Государя действует непосредственно; в делах же законодательства и управления обычного определенная степень власти вверяется Государем подлежащим местам и лицам, действующим его именем по его повелению.
7. Составление и обсуждение законов возлагается Государем на Совет Министров и выборные учреждения Госсовета и Госдумы.
8. Ведению и обсуждению Госсовета и Госдумы подлежат дела, указанные в учреждениях Госсовета и Госдумы, а также и те, которые Государь найдет нужным на обсуждение их передать.
9. Никакой новый закон, проводимый в порядке обычного законодательства, не может последовать без одобрения Госсовета и Госдумы и восприять без утверждения Государя. В случаях чрезвычайных Государь издает законы непосредственно в порядке верховного управления.
10. Ответственность министров. Если Госсовет и Госдума имеют веские основания подозревать кого-либо из министров в злоумышленных преступных деяниях, то через председателя своего представляют о сем на Высочайшее благовоззрение, ходатайствуя о назначении над подозреваемым следствия. Если следствие не подтвердит возведенного подозрения, то возбудившее вопрос учреждение должно принести неправильно заподозренному свое извинение.
11. Выборные учреждения Госсовета и Госдумы или им подобные учреждаются в помощь Государю, а не в противопоставление ему, как это сделано в странах конституционных.
12. Выборы в Госдуму должны быть организованы так, чтобы в нее как можно меньше попадало подкупных и корыстных людей, которые, выставляя себя на словах защитниками народных интересов, на самом деле продают их; особенно надо заботиться, чтобы в Госдуму и Госсовет не попали шпионы иностранных государств, что при большом количестве членов Думы и Совета и при участии всякого рода в выборах легко может случиться.

    Возможно полнее должны быть представлены в Госдуме интересы крестьян и вообще рабочего класса населения, но только как истинными представителями, а не лицами, натасканными социалистами и трудовиками, этими слугами еврейского капитала и буржуазии.

    • Если Госдумой и Госсоветом, пренебрегшими высоким мирским доверием, будет проведен с корыстной целью закон, не соответствующий интересам большинства населения или могущий повредить интересам государства, и закон этот будет по недосмотру или по незнанию утвержден Государем, ответственность за это падает на то лицо, которое представило этот закон на утверждение, без указания на его вредные стороны.
    • Если Госдумой или Госсоветом будут проведены законы, не соответствующие интересам большинства населения, то населению предоставляется право ходатайствовать перед Государем о пересмотре этого закона.
    • Судебная власть осуществляется от имени Государя установленными им судебными учреждениями, по усмотрению же Государя, им непосредственно.
    • Первенствующая и господствующая в Российской Империи вера есть христианская, православная, католическая, восточного исповедания.
    • Все не принадлежащие к господствующей Церкви подданные Российского государства пользуются каждый повсеместно, за исключением принадлежащих к вероучениям изуверным, свободными отправлениями их веры и богослужения по собственным обрядам, но без права пропаганды их.
    • Все население должно быть грамотно и воспитано в уважении к труду, в благочестии, благонравии, уважении к старшим, в почитании воинского звания и безграничной любви к Царю и Отечеству.
    • Все поголовно население подлежит отбыванию воинской повинности. Калеки, больные и другие непригодные для несения строевой службы отбывают повинность в нестроевых специальных командах.
    • Все нужное для обороны государства и снаряжения войск должно изготовляться средствами страны. Все фабрики и заводы государства должны быть приспособлены для изготовления военных снарядов и снаряжения.
    • Железнодорожная сеть и другие пути сообщения, равно и подвижной состав, должны быть приспособлены к обороне в любое время.
    • Принимая во внимание возможность в будущем столкновения с монгольскими государствами, флот Тихого океана должен превышать таковые же соседних государств. Сибирь и восточная среднеазиатская граница должны быть охранены в полной мере.
    • Евреи по происхождению не должны быть допускаемы в войска, а в случае войны - выселены во внутренние губернии.
    • Необходимо пропагандировать понятия о высоком значении военного звания и уважения к нему.
    • Должны быть приняты меры для уменьшения смертности и значительного поднятия прироста русского населения..
    • Народные монархические союзы, будучи по составу своему преимущественно союзами простонародными, ставят в основу своей экономической деятельности прежде всего заботу о благосостоянии широких народных масс, как-то: крестьян, рабочих, мещан, разных служащих и вообще бедного малосостоятельного люда, интересы которых члены союзов должны поддерживать всегда, везде и во всем.
    • В первую очередь должно быть поднято благосостояние крестьянского хозяйства как основы развития промышленности и связанного с ним благосостояния остальной части населения.
    • Путем соразмерного поощрения развития промышленности и земледельческого хозяйства должно стремиться к совершеннейшему внутреннему товарообмену, дабы предоставить весь русский рынок русскому производству.

В годы войны активно продолжал свою деятельность целый ряд влиятельных русских патриотических организаций, и прежде всего "Всероссийский Дубровинский Союз Русского Народа", "Союз Русского Народа" (Н.Е. Маркова), Русский народный союз имени Михаила Архангела, Русский монархический союз в Москве (С.А. Кельцева), Одесский союз русских людей (Н.Н. Родзевича), Астраханский народный монархический союз (Н.Н. Тихановича-Савицкого), киевский "Двуглавый Орел" (Д.Е. Куделенки).

В 1915 году в Москве создается еще одна монархическая организация - Отечественный патриотический союз. Ее основатели и руководители В.Г. Орлов и В.М. Скворцов менее чем за год создали отделения этой организации в Петрограде, Витебске, Саратове, Харькове, Нижнем Новгороде, Серпухове, Александрове, Астрахани, Самаре, Рязани. Однако деятельность этого Союза вызвала справедливые нарекания со стороны других патриотических организаций, не желавших согласиться с тем, что ОПС принимал в свои ряды не только русских, но и инородцев, и иноверцев, и даже евреев. В результате некоторые стороны деятельности Союза приобрели провокационный характер.

Русские патриоты всяческим образом стремились отделить себя от псевдопатриотов, выступавших с патриотическими лозунгами, но противопоставлявших себя Православию и Монархии. Этот псевдопатриотизм выражался в "материалистическом национализме". Как справедливо отмечал в 1916 году архиепископ Антоний Храповицкий, <... современный "национализм" в русском обществе, в политической партии такого наименования и в литературе всячески старается совершенно отрешить себя от вероисповедного начала, от Православия и открыто провозглашает себя "зоологическим", т.е. беспринципным национализмом, союзом государственной и племенной самозащиты - и только. Затем, впрочем, что, перенося свой патриотизм на почву такого безрелигиозного, а только юридического и экономического жизнепонимания, такие писатели, ораторы и деятели должны бы именоваться не националистами, но антинационалистами, строителями не исторической России, а Петроградской, не Святой Руси, а русской Англии или Германии, русского языческого Рима, т.е. сотрудниками евреев, Вильгельма, а не русского православного народа>. Таким патриотом, по справедливому мнению монархистов, к примеру, был М.О. Меньшиков, который при своих благородных патриотических порывах был лишен православного чувства и в силу этого даже объявлял себя республиканцем.

Чтобы остановить подрывную работу антирусских сил, патриотические организации начинают сплочение всех русских патриотов из интеллигенции, дворянства, чиновничества, купечества, особенно тех, которые состояли городскими и земскими гласными членами биржевых и родительских комитетов и т.п.[7] Патриоты стремятся реагировать на любые проявления подрывной деятельности, особенно в печати, разоблачая ложь и фальсификации, которыми были переполнены леволиберальные газеты и журналы.

В 1915-1916 годах круг патриотических изданий был достаточно широк, хотя им и не хватало финансовой поддержки. Самыми известными патриотическими изданиями были: "Русское знамя", "Земщина", "Волга", "Петроградские ведомости", "Голос Руси", "Русское чтение", "Сельский вестник", "Гроза", "Свобода и порядок" (последние две дешевые, по 1 копейке, все издавались в Петрограде), "Московские ведомости"; военные: "Русский инвалид", "Армейский вестник".[8]

Патриотическая печать требует распустить на время войны Думу, заменить слабых и колеблющихся министров твердыми патриотами и ввести военное положение в главных городах.[9] Монархические организации ежедневно разоблачают подрывную "работу" Земгора и военнопромышленных комитетов, которые "превратились в гнезда революционной наглой агитации". Особо патриотические организации печатали специальные разъяснительные листки, в которых раскрывали простым людям тайные замыслы антирусских сил. Листки эти рассылались в бандеролях в разные места, иногда даже по деревням.

Патриотические организации устраивали собрания, куда стремились пригласить как можно больше сторонних людей, объясняя им особенности текущего момента, на фактах рассказывая о предательских и изменнических действиях либералов и левых. Причем объяснения стремились вести как можно спокойнее, не допуская резких выражений.

В городских думах и других органах местного самоуправления патриоты постоянно поднимали вопросы о махинациях и подрывной работе Земгора и других леволиберальных организаций, следили за ценами на хлеб и другие продукты, не позволяя их спекулятивно повышать в угоду дельцам-"земгусарам".

Представители патриотических организаций посещали военные лазареты, помогали ухаживать за ранеными, вели с ними беседы, раздавали литературу, хлопотали за жен и детей раненых и погибших воинов.

Практическая работа чаще всего строилась так. Из числа старых членов организаций назначались старшины на каждый участок города или села. Старшины работали самостоятельно, хотя чаще всего координировали свою деятельность с приходскими советами. Председатели приходских советов обычно являлись руководителями и членами различных патриотических организаций.

Приходские старшины вербовали новых членов, собирали сведения о том, чем недоволен народ и чем организация может помочь. Старшины держали на примете всех лиц, ведущих в приходе революционную и пораженческую пропаганду, занимавшихся скупкой разменной монеты, меди, распускавших ложные слухи с целью встревожить и замутить народ. Каждый приход выписывал какую-нибудь патриотическую газету.

В отдельных, исключительных, случаях членам патриотических организаций разрешалось вступать в революционные общества. Особенно это рекомендовалось старшинам, как наиболее стойким и знающим. И они шли в образуемые левыми с революционными целями рабочие союзы, общества приказчиков, трудовой помощи, разные экономические общества, в которых обычно заправляли социал-демократы. Шли, чтобы следить за революционной пропагандой, раскрывая членам обществ ее подрывной смысл, протестовать против вынесения революционных постановлений.[10]

Всем патриотам предлагалось получить свидетельство на право ношения оружия, чтобы в случае смуты быть готовым обуздать бесов, взяв под контроль улицу и особенно Соборную площадь, колокольни и церкви, в которых патриоты соберут народ для противодействия бунтовщикам.

В случае нового антирусского восстания русские патриоты были готовы по призыву Царя выступить в защиту государственного строя против его врагов. На этот случай была даже разработана программа действий, учитывавшая опыт борьбы с революционной бесовщиной в 1905 году:

- а) взять под охрану средства сообщения и связи: телеграф, почту, железные дороги, пароходства;

- б) поднять набатом с колоколен народ;

- в) занять немедленно вооруженной силой Соборную площадь и церкви, куда монархисты соберут народ для противодействия бунтовщикам. Выступление народа произведет неизмеримо большее впечатление, чем выступление войск. Но при этом желательно, чтобы действия монархических организаций были бы согласованы с указаниями начальника губернии, о чем первые будут уведомлены;

- г) занять вооруженной силой помещения городской думы, земств, биржу, Народные дома, аудитории, клубы, которые в 1905 году служили сборищам бунтовщиков;

- д) выдать монархистам оружие;

- е) арестовать по указаниям монархистов всех вожаков бунта, даже не принявших в беспорядке видимого участия.[11]

30 декабря 1916 года принятый лично Царицей председатель Астраханской Народной Монархической партии Нестор Тиханович-Савицкий просит предупредить Царя о готовящемся заговоре антирусских сил.

Его информация была удивительно точна. "Главный Комитет Союза земств и городов, руководимый Львовым, Челноковым, Астровым, открыто готовит государственный переворот. Городские головы, председатели Земских управ и другие лица, заблаговременно и специально для того подобранные, получают на Московских съездах, явных и тайных, указания, как возбуждать местных гласных, а через них и население; порочат Царицу, а через нее и Царя; это опорочивание всего, что мешает замыслам левых, является самым верным орудием их, которое ими искусно применяется; все правое опорочено уже давно; (Правительство опорочено окончательно недавно, и если правые или Правительство теперь поднимут голоса в защиту чего-либо, то будут встречены лишь насмешками; остается у них последняя преграда - авторитет Царя; на эту последнюю преграду теперь и направлены все усилия союза желтого блока и печати".[12]

Тиханович-Савицкий предлагает Царю немедленно сместить верхушку Земгора, заменив ее должностными лицами, назначенными правительством, одновременно объявить все Союзы на военном положении, чтобы избежать забастовок. Тиханович молит Царя окружить себя верными людьми, иметь рядом верные войска, а "гучковцев" в войсках "разогнать", Думу же не собирать вплоть до конца войны.

Патриоты предупреждают Царя о готовящемся заговоре против него. Патриотическая печать неоднократно дает на своих страницах информацию о разных вариантах заговора против Царя, которые обсуждались в квартирах "общественных деятелей" Петрограда и Москвы. В начале 1917 года в газете "Земщина", издаваемой Н.Е. Марковым-2 и Г.Г. Замысловским, разоблачаются подрывные планы А.И. Гучкова, Г.Е. Львова, Коновалова и других заговорщиков.

В январе 1917 года представители русских общественных кругов направляют Царю записку, в которой требуют привлекать к законной ответственности лиц, ведущих подрывную работу в Думе и разных союзах.

"Разрушительная работа темных сил - Прогрессивного блока и вожаков общественных организаций, - говорилось в записке, - становится опасной для спокойствия народных масс и требует к себе самого серьезного отношения со стороны всех, кому дорога духовная мощь государства в столь критический момент".[13]

Последние телеграммы в правительство, идущие с мест от патриотов, сообщают о крайней активности подрывных элементов. Захватив многие общественные организации, антирусские силы берут под свой контроль и кооперативы. Телеграмма на имя А.Д. Протопопова от Н. Тихановича-Савицкого из Астрахани: "Революционеры захватывают кооперативы в свои руки, надеясь при помощи их, во-первых, - сплотить население для противодействия власти с целью государственного переворота; во-вторых, - проникнуть в выборные сельские и городские управления и, в третьих, - воспользоваться ими для выборов в Государственную Думу. В местных кооперативных журналах ясно намекается, для чего нужны кооперативы. Надо принять немедленные меры, чтобы парализовать эту чрезвычайно опасную затею левых. Кооперативам должна быть дозволена исключительно хозяйственная деятельность. Открытие общеобразовательных школ, библиотек, клубов, синематографов и тому подобное не должно быть дозволено совсем... или взято под строгий правительственный присмотр".[14]

И вот одна из последних телеграмм патриотов к Протопопову от 25 февраля 1917 года: "Военно-промышленный комитет и его председатель Гучков открыто высказывают свою солидарность с арестованными вожаками рабочей группы этого комитета.

Почему Гучков не арестован. Если он прав, то надо отпустить и арестованных главарей; если же они виновны, то должен быть арестован и Гучков, и все члены военно-промышленного комитета, открыто поощряющие мятеж.

Главари Земгора, готовившие временное правительство, не арестованы. Кравченко и Долгополов, оскорбившие в Астраханской Думе Царицу и Царя, суду до сих пор не преданы.

Высланные Саратовским губернатором адвокаты (ведшие подрывную работу. - О.П.) по ходатайству Родзянки возвращены в осмеяние губернатора для внушения другим губернаторам.

Позорящие Царственных особ картины свободно распространяются.

Революционирование населения и армии синематографами в самой столице Царя допускается безвозбранно.

Несмотря на разосланный циркуляр, города и земства продолжают свои революционирующие обращения.

Где правительство? Что оно делает? Дел нет - слова одни. Надежд не оправдываете.

Почему не просите у Царя увольнения, если чувствуете себя неспособными справиться с развалом и мятежом..."[15]

Огромную моральную поддержку Царю оказывала Церковь, ее священнослужители и старцы. Оптинский старец иеросхимонах Анатолий Младший (Потапов) при встрече с князем Н.Д. Жеваховым в 1916 году сказал со слезами на глазах: "Судьба Царя - судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия... Как человек с отрезанною головою уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим".[16]

И Царь, и русское правительство не использовали возможности мобилизовать огромный потенциал русского патриотического движения. Прямое обращение Царя к народу с просьбой о поддержке в борьбе против изменников и предателей резко изменило бы ситуацию в стране в пользу законной власти. Чуждые Русскому народу "общественные деятели" из либерально-масонского подполья, социалистических и националистических кругов были бы сметены русскими патриотами так же, как и в 1905 году. Но русские патриоты тщетно ждали призыва Царя. Его заслоняла от народа инертная масса интеллигентов и чиновников, лишенных русского национального сознания, ненавидящих патриотов больше, чем германских агрессоров. Обволакивание царской власти людьми, чуждыми русским национальным интересам, обрекало ее на гибель.

Глава 46

Положение населения Петрограда. - Дороговизна. - Спекуляция. - Государственные меры против продовольственного кризиса. - Недовольство горожан. - Тревожные слухи в столице.

 

Продовольственное положение России накануне революции было вполне удовлетворительным. В достаточных количествах имелись запасы основных продуктов - мяса, сахара, растительного масла, круп. Не было в стране и трудностей с хлебом. Он также имелся в совершенно достаточном количестве, которое обеспечивало в полной мере потребности населения и армии. По расчетам Министерства земледелия, урожай 1916 года превышал 4 млрд. пудов зерна, что при потреблении 3,5 млрд. пудов вместе с остатком хлеба от урожая 1915 года в 500 млн. пудов создавало свободный запас зерна в миллиард пудов. Из этого ко- личества заготовка Министерством земледелия для населения и армии на период 1916-1917 годов исчислялась в 500 млн. пудов. Таким образом, за покрытием не только всех потребностей, но и образованием крупных правительственных запасов, чистый свободный остаток хлеба в Империи был не менее полумиллиарда пудов.[1]

Однако спекуляция и махинации в снабженческих органах "общественных \ организаций", за счет которых были созданы огромные состояния дельцов, близких к Земгору, ВПК, Городским управам и т.п., а также резко возросшее финансовое могущество еврейского капитала привели к продовольственному и сырьевому кризису в главных городах России.

Продовольственное дело, по закону 17 августа 1915 года, было передано в ведение Особого совещания под председательством министра земледелия. Был осуществлен ряд мероприятий для стабилизации продовольственного положения, и в частности запрещен вывоз яиц из России, разрешен беспошлинный привоз сахара из-за границы, ужесточены уголовные меры за спекуляцию продовольствием, установлен надзор Министерства финансов за деятельностью банков, согласовывалась деятельность железнодорожных служб и расширялись водные перевозки продовольствия. Отменен запрет на ввоз молочных продуктов из Финляндии.[2]

Позднее для борьбы с дороговизной принимается ряд дополнительных мер. Правительство устанавливает предельные цены, образует запасы, производит кредитование местных общественных учреждений (которые нередко используются им для махинаций). Губернские и местные власти вводят запреты на вывоз из губерний, фиксируют предельные цены на предметы первой необходимости, издают обязательные постановления для регулирования торговли.

Большое беспокойство вызывают финансовые спекуляции банков, приобретшие угрожающий характер. Чтобы пресечь их, министру финансов представляют право ревизии и контроля за деятельностью всех, даже частных, банков.[3]

Но административные меры по борьбе с дороговизной не помогали, так как причина ее лежала гораздо глубже. Лавочники всякими способами обходили ограничения, припрятывали товары или разносили их по домам по повышенным ценам. Фиксированные цены (таксы), установленные администрацией, привели к тому, что нечего было и думать купить по таксе колбасу, ветчину, мясо, рыбу, а если и можно, то - всякую заваль, товар, опасный для здоровья, например чайную колбасу, приготовленную из разных субпродуктов. Петербургское копченое сало ("бочек") после введения на него таксы в 60 копеек из продажи пропало, но стало продаваться открыто в два раза дороже под видом "малороссийского сала".

Для того чтобы противостоять администрации, торговцы объединяются в так называемые биржи, по сути дела, в преступные сообщества торговцев для ограбления простого народа. Укрывая товары, повышая самовольно цены, диктуя свою волю мелким торговцам, биржи совместно с банками, которыми чаще всего владел еврейский капитал, стали управлять петроградским рынком по своему произволу. Биржи диктовали свою волю и провинции, опутав ее сетью денежной зависимости.

В провинции было много продовольствия, однако оно намеренно там задерживалось и подвозилось в большие города в ограниченном количестве. Таким образом, поддерживались установленные биржами мародерские цены. Биржи парализовали попытки городского самоуправления открыть собственную доставку продовольствия, а также срывали подвоз запасов рыбы, овощей, дров. О существовании бирж как преступных сообществ торговцев петербургские власти хорошо знали, но ничего серьезного не предпринимали. В секретном отчете полиции, направленном дворцовому коменданту, прямо говорилось, что "положение петроградского рынка, самого важного в России, зависит от кучки мародеров".[4]

Созданию преступных бирж Петроград обязан не только алчности торговцев, но и целенаправленной работе немецких шпионов. Немцы вкладывали большие деньги в дезорганизацию продовольственного снабжения. Городской продовольственный комитет, в котором заправляли кадеты, открыто, не без злорадства заявлял, что Петрогаду угрожает голод, ибо подвозимые товары скорее поглощаются, чем их успевают подвозить. И это при том, что в провинции продовольствия было в изобилии, но на каких-то этапах подвоз его перекрывался.

Дороговизна на продовольственные товары росла. Летом 1916 года по сравнению с довоенным периодом цены на продовольствие в больших городах выросли в два раза, а в Петрограде еще выше (см. таблицу) -

Рост дороговизны на предметы первой необходимости
во время войны в Петрограде [5]

Товар	Цена перед войной 1914 года	Цена в декабре 1915 года	Цена в августе 1916 года
Мясо (1 фунт)	23-25 копеек	45-50 копеек	80-90 копеек
Хлеб (1 фунт)	2,5 копейки	4 копейки	6 копеек
Рыба (1 фунт)	30 копеек	50-70 копеек	1 рубль 20 коп.
Крупа (1 фунт)	6 копеек	9 копеек	15 копеек
Брюки	6-15 рублей	15-25 рублей	30-100 рублей
Сапоги	6-10 рублей	15-25 рублей	25-40 рублей
Фуражка	1 руб. 50 коп.	3 рубля	8 рублей
Трехкомнатная квартира (наем)	45 рублей	65 рублей	100 рублей
Дрова	8-9 рублей	12-13 рублей	25-26 рублей
Спички (коробок)	1 копейка	3 копейки	7 копеек

 

Несмотря на принятые меры, ухудшение продовольственного положение произошло очень быстро, еще весной 1916 года снабжение было нормальное, а к осени наступили резкие перебои, сменившиеся острой нехваткой продуктов зимой. Дороговизна и отсутствие продуктов захватили врасплох все слои петроградского населения, заставили значительную часть его урезать свой бюджет, ухудшить питание, а то и просто влачить полуголодное существование.

Особенно сильно от дороговизны и нехватки продуктов пострадала самая значительная и влиятельная часть петроградского общества - чиновничество. Большинство чиновников были людьми семейными. До войны они получали от 50 до 150 рублей жалованья; к 1916 году это жалованье вместе с прибавками военного времени возросло до 60-250 рублей. По оценкам городского попечительства о бедных, семья из четырех человек не может нормально существовать на такие средства.[6] К 1916 году большая часть чиновничества если и не голодала, то по крайней мере хронически не доедала. Типичная картина того времени - плохое питание, задолженность, частые болезни как результат неудовлетворительных условий жизни. При первой возможности чиновники уходили с государственной службы на заводы, в банкирские конторы, в контролеры кинематографов, занимались торговлей.

Еще в более худшем положении оказались лица интеллигентных и свободных профессий: артисты, музыканты, писатели, репортеры. Сводки полиции отмечают сильное повышение преступности именно среди интеллигенции: сплошь да рядом попадались они на кражах, подлогах, вымогательствах; в театрах среди наемных клакеров (лиц, устраивающих овации за деньги), в кофейнях среди темных личностей, на бегах среди "подсказчиков" и в других сферах криминальной среды довольно часто встречались люди с высшим образованием, до войны имевшие хороший по тому времени заработок.[7] Массы женщин-интеллигенток предлагают свой труд в конторы, магазины, мастерские, но многие из них так и не находят заработка.

Ухудшение материального положения резко затронуло и дворянство, которое стекалось в Петроград со всей России, чтобы выхлопотать здесь какую-то помощь для себя.

Почти две трети дворянских земель не могли быть обработаны из-за дороговизны или отсутствия рабочих рук. Эти земли дворяне сдавали в аренду крестьянам, которые во многих местах почти ничего не платили за нее. На дворянских съездах много говорится о разорении дворянских имений, отмечается, что только в Петрограде проживает несколько тысяч дворян, не имеющих ни средств к существованию, ни подходящих занятий. Эти дворяне переполняли собой приемные министерств, засыпали канцелярии и банки просьбами о помощи и жили нередко даже хуже чиновничества.

Секретная агентура полиции сообщает об оппозиционных настроениях среди дворян. Понеся большие жертвы вследствие войны (на поле брани легли десятки тысяч лучших представителей дворянских родов), потеряв свое состояние из-за дороговизны жизни, дворянство резко выражает свое недовольство политикой правительства, а в частности, и длительностью войны. Среди дворянства все чаще раздаются голоса против внутренней и внешней политики России: во внутренней политике дворянство недовольно тем, что правительство, как считали дворяне, принимает мало мер против обеднения дворянства; во внешней - недовольно усилением сближения с Англией и Францией. По данным полицейской сводки за сентябрь 1916 года, дворянская оппозиция растет с каждым днем, охватывая собой все большие слои дворян. Дворянство на вечерах открыто декламирует стихи Плетнева против сближения с Францией и Англией, зачитывается памфлетами против англичан.[8]

Если и дворянство стало оппозиционным, то что говорить об учащейся молодежи, среди большей части которой еще с конца XIX века сложился стереотип отрицательного отношения к правительству. Студенты и курсистки тоже оказались в тяжелом материальном положении: большинству из них приходилось думать не об учении, а о заработке, который могли получить далеко не все. Полицейские сводки сообщают, что на студенческих вечеринках только и слышны рассказы об ужасах войны: рассказывается о непригодности высшего командования, про притеснения солдат, про голод среди беженцев, про страдания голодного населения. Молодежь, сопоставляя эти рассказы с тяжестью своего материального положения, жадно прислушивалась к критике правительства и отрицательным суждениям о войне.

Идея скорейшего окончания войны, заключение сепаратного мира чуть ли не любой ценой зрела не у Царя, а среди масс недовольных своим положением и разжигаемых враждебной пропагандой чиновников, дворян, учащейся молодежи, лишенных национального сознания и менее всего думающих о судьбе Родины. В это время социал-демократы и другие революционные партии, финансируемые в значительной части за счет денег немецкой военной разведки, наводняют Петроград и другие большие города листовками и брошюрами, в которых призывают использовать тяжелое военное положение для сведения счетов с царским правительством.

Причем пропаганда ведется не в лоб, а подспудно. Агитаторы понимают что их прямые политические выпады будут приняты большинством Русского народа как измена. Поэтому агитация ведется на экономической базе, упирая на то, что "бездарное" царское правительство желает уморить голодом трудящихся. В этом духе пишутся многочисленные марксистские брошюрки, читаются рефераты в кооперативах, во всех них основным мотивом звучит одно: "Конец войне - конец дороговизны и голода".

На немецкие деньги в обществе пропагандируются идеи пацифизма.

Главным вдохновителем этого движения в воюющей России становится М. Горький, выпускающий на немецкие деньги журнал.

Идеи пацифизма захватывают значительную часть русской интеллигенции и учащейся молодежи. Открыто говорится, что "война истомила народ", что "в Германии до голода еще год, а у нас голод уже наступил". Распространяется масса анекдотов, рисующих в черном цвете русское правительство, авторами многих из которых были германские спецслужбы.[9]

По-видимому, сами же немецкие агенты через своих пособников, прежде всего из числа большевиков и эсеров, распространяют панические слухи о грядущей революции, о необходимости свергнуть "внутреннее немецкое засилье", о "всеобщем желании окончить поскорее войну".

Среди рабочих материальное положение было лучше. Во время войны их заработки значительно поднялись, достигнув 6-12 рублей в день. Многие рабочие были освобождены от воинской повинности. Большую роль в оздоровлении рабочей среды сыграло запрещение продавать водку.

Однако к осени 1916 года ухудшение условий сильно затронуло и их, цены стали расти быстрее их высоких заработков. Освобождение от воинской службы начало связываться частью рабочих с "закрепощением на заводах" (на время войны рабочим, освобожденным от воинской повинности, было запрещено переходить на другие предприятия). Призывы новых ратников осенью показали, что рабочие не скрывают своего недовольства. Простые люди с возмущением говорят о бесстыдной спекуляции, которая "неукоснительно и планомерно проводится организованным еврейством, как вспомогательная для Германии война".[10]

Даже среди торговцев было не все однозначно. От тяжелого продовольственного положения выигрывали крупное купечество и оптовики, тогда как мелкое купечество разорялось. Многие торговцы бросают свои лавки и поступают на фабрики и заводы. Мясные лавки, лишенные права торговли 4 дня в неделю, почти все закрылись, из-за отсутствия муки прекратили свою деятельность две трети булочных, ежедневно закрывались по нескольку колбасных и молочных лавок, чайных магазинов. Одновременно происходила монополизация торговли в руках крупных купцов, особенно в торговле сахаром, мукой, рыбой.

Волна разорения идет среди ремесленников. Недостаток рабочих рук, отсутствие материалов (крупные предприятия получали материалы от гучковского военно-промышленного комитета), дороговизна топлива и помещений заставили прекратить работы почти на половине ремесленных предприятий. Крупные фабрики и заводы поглощали мелкие ремесленные предприятия, оставляя остальным грошовую работу.

Среди простого народа распространяются самые немыслимые слухи: будто бы многим государственным деятелям явился во сне некий святой старец и объявил, что русские победят лишь тогда, когда вся страна будет поститься месяц (или, по другой версии, год), уничтожит всякие "жидовские выдумки" (Думу, Союз городов и т.п.) и повесит всех неверующих, иначе "Антихрист" (т.е. Вильгельм) завладеет Россией и будет царствовать 33 года, после чего будет светопреставление. Слух этот бытовал среди последователей Иоанна Кронштадтского и широко распространился среди крестьян.

Также широко ходили слухи о некоем Союзе евреев, решивших довести Россию до гибели и с этой целью скупивших все продукты через банки; во главе этого союза стоят петроградские адвокаты, издающие "воззвание к народу", что "пора кончить войну".

По данным полиции, все эти слухи воспринимались простым народом с таким же доверием, как злостная агитация революционных бесов о катастрофических неудачах, якобы скрываемых правительством, о продажности генералов, о взятках, предательстве начальства.[11]