Иваск Удо Георгиевич

Село Суханово - Подмосковная вотчина светлейших князей Волконских

1915 г.

ИВАСК Удо Георгиевич (1878-1922), художник, график, библиограф, историк книги, коллекционер. Родился в имении Керсель Лифляндской губернии. В 1897 г. У. Г. Иваск приехал в Москву и три года занимался живописью у К. А. Коровина. В 1902 г. он вступил в Русское библиографическое общество при Московском университете и с того же 1902 года У. Г. Иваск начал формировать коллекцию русских книжных знаков. В 1905 г. по его инициативе было создано Московское общество любителей книжных знаков. Он был автором многих экслибрисов. В 1908 году он принес в дар Московскому Археологическому институту свою уникальную коллекцию экслибрисов.

После 1917 года У.Г.Иваск был одним из организаторов Книжной палаты, участвовал в создании Российского библиографического института. Покинув любимую Москву, с октября 1922 года он работал помощником главного библиотекаря университета в г.Юрьеве, где и скончался от скоротечной чахотки. Собранная им коллекция книжных знаков хранится ныне в Государственном музее изобразительных искусств и частично в научно-исследовательском музее Академии художеств в С.-Петербурге. (Библиографический справочник "Историки и краеведы Москвы", М, 1996, с. 74-75).

Золотой век Суханова прошел, и угасла там нарядная жизнь. Многое, и даже очень многое, находится в стадии обветшания, давно обреченное на медленное умирание. Но романтическая запущенность усадьбы не производит удручающего впечатления, не вызывает меланхолического чувства обиды: в ней драгоценная "пыль веков", тихое веяние былой славы; прелесть старины, наоборот, даже еще усиливается ее заброшенным состоянием.

О Суханове написано очень мало. Наиболее обстоятельным из всех известных нам описаний этой усадьбы является труд Юрия Шамурина , появившийся всего лишь год тому назад. К сожалению, и этот очерк не дает нам сколько-нибудь полного представления о подмосковной князей Волконских, ибо автор его, в поисках за памятниками усадебной архитектуры, обратил внимание на одну только внешнюю сторону построек, допустив, кстати сказать, и здесь ряд фактических неточностей.

Берущий на себя труд описывания старых усадеб, не получивших в эпоху своего расцвета громкой известности, попадает обыкновенно в очень затруднительное положение: не находя ни в домашних архивах, ни в записках современников ответа на интересующие его вопросы, он вынужден подойти к их разрешению путем догадок, сравнений и всевозможных сложных комбинаций, часто ни к чему не приводящих. Этой печальной участи не избегли, разумеется, и мы. Поэтому, нисколько не претендуя на полноту и непогрешимость настоящих наших заметок, ограничиваемся здесь лишь воспроизведением того, что нам известно о Суханове и его бывших владельцах по тем или иным источникам, и, особенно, зафиксированном тех весьма ценных указаний, которыми мы обязаны любезности теперешнего владельца усадьбы.

Суханово расположено в Подольском уезде , в 25-ти верстах к югу от Москвы. Ближайшими к имению железнодорожными станциями являются: "Бутово" по Московско-Курской дороге и "Расторгуево" по Рязанско-Уральской. Первая из них находится в 6-ти верстах от Суханова и соединяется с имением частным шоссе, устроенным, как говорят, московским купечеством; вторая расположена в 3-х верстах от Суханова и к ней ведет также шоссе, проложенное через владения соседнего монастыря, "Екатерининской пустыни" , и молодого еще "Фельдмаршальского поселка"  обществом благоустройства последнего. В прежнее время, до постройки вышеназванных железных дорог и так называемого "нового" Серпуховского шоссе (пересекающего Курскую железную дорогу близ Бутова), из Суханова вела в Москву большая, обсаженная березами, дорога, следы которой сохранились до сих пор. Дорога эта шла прямо на север, на Царицыно. Ныне часть ее, в пределах поселка, носит название "Фельдмаршальского проспекта".

Площадь, занимаемая имением, равняется 800 десятинам, большая часть которых находится под лесом. Как все подмосковные, Суханово служило не столько доходным имением, сколько роскошной дачей, предназначавшейся для спокойного, свободного широкого житья. Если там когда-либо и велось правильное хозяйство, то едва ли в больших размерах.

В состав Суханова входят четыре деревни: одноименная с имением, "Лопатино", "Боброво" и "Спирово". Первая из них находилась прежде при самой усадьбе, где занимала небольшой участок между парком и мавзолеем. После освобождения крестьян от крепостной зависимости, она была перенесена на противоположную сторону большого пруда, к "Олехвинскому" оврагу. "Лопатино" расположено за парком, между "Ореховым" и "Дубовым" оврагами, а за ними - "Боброво". Что касается, наконец, деревни "Спирово", лежащей за "Олехвинским" оврагом, то она присоединена к имению только во второй половине XVIII века, причем тогда была селом с деревянного церковью, построенною в 1719 г. графом Андреем Матвеевичем Апраксиным в честь Тихвинской иконы Божией Матери.

Суханово - один из наиболее пленительных уголков под Москвой. Вся местность изобилует редкими природными красотами: покрытые лесом холмы и овраги, густой парк, пруды - все это поэтично перемешивается в раскинутыми щедрою рукою постройками. Особенно живописны места у самой усадьбы, где протекающая через имение крошечная речка "Гвоздня" посредством запруды превращена во внушительное по размерам продолговатое озеро. Кроме того, в парке имеется еще пять искусственных же прудов, из числа которых три предназначались для рыбоводства. Расположены они ступенями, один выше другого,, соединяясь друг с другом узкими канальчиками.

Лучшим украшением Суханова является несомненно его вековой парк, широким кольцом огибающий все озеро. Парк этот никогда не был "регулярным садом во французском вкусе" с прямолинейными, окаймленными подстриженными шпалерами деревьев дорожками и обделанными в камень лестницами; это парк дикого характера "по аглийскому расположению" с извивающими среди леса и кустарника аллеями, с прудами неправильной формы и невозделанными островами, - парк в противоположном стиле садового искусства, который привился уже к концу XVIII века, когда начали ценить свежесть и силу природы, ее естественные красоты, когда в идиллической жажде "сельского эрмитажа" нарочно усиливали естественные эффекты, избегая всякой искусственности. В прежние годы сухановский парк содержался в безукоризненном порядке. Теперь многие дорожки - особенно по ту сторону прудов - поросли травой, мосты обветшали, а деревья подступили к самым стенам беседок и оранжерей, скрывая их обвалившуюся штукатурку. Лишь площадка у дома, вся утопающая в цветах, и ближайшие к ней аллеи и дорожки не могут жаловаться на невнимание к ним садовника: здесь все чисто, опрятно и красиво, как в былое время.

Когда-то вотчина бояр Стрешневых, потом Дмитриевых-Мамоновых, Гурьевых, и наконец, Мельгуновых, - Суханово перешло в род князей Волконских в конце XVIII столетия, благодаря брачной связи их с предыдущими.

До последней четверти XVIII века Суханово не было еще селом и в то отдаленное от нас время навряд ли чем-либо выделялось из среды заурядных помещичьих деревень. История Суханова, как устроенной на барский лад усадьбы, начинается со времени перехода этого имения к Мельгуновым, а потому с этого момента мы и поведем наш обзор, упомянув лишь вкратце о владельцах более раннего периода. Все они, эти "знатнорожденные россиане, носившие милость на себе монаршу" уже были приобщены к внешнему блеску европейской культуры, но, как свидетельствует князь Щербатов  и др., "великолепность жития" тогда еще не выходила за пределы столиц. Только со второй половины XVIII века, следуя придворной моде, наиболее "достаточные особы, имевшие нужду по происшествии долговременной зимы воспользоваться летним воздухом и сельскими приятностями", стали переносить в свои имения ту же "европейскую роскошь", которой они уже пользовались в городе.

В XVII веке выдающееся место среди богатой русской знати заняли Стрешневы, благодаря браку царя Михаила Федоровича с Евдоксиею Лукьяновною Стрешневой, в 1626 году. По существовавшему в ту пору обычаю, ближайшие родственники новой царицы получали от ее супруга значительные поместья, вследствие чего и Стрешневы, до того времени бедные помещики, награждены были обширными имениями, с возведением в сан бояр. Самым видным представителем этого, пресекшегося в 1802 г., рода был сенатор, тайный советник, Тихон Никитич Стрешнев (род. 1649 г.) , достигший при Петре Великом исключительно высокого служебного положения. С 1701 г. он управлял приказом военных дел, а позже - и разрядным приказом; в 1708 г. сделан начальником Москвы, в 1711 г.- сенатором. Он пользовался особенным доверием и уважением царя (простиравшимся до того, что, даже при беспощадной стрижке боярских бород, Стрешневу борода была оставлена "не в пример прочим") и, при отъезде его в 1697 г. за границу, был назначен первым правителем государства, при чем ему особо "на стол" пожалованы были обширные вотчины. В длинном списке сел, деревень, пустошей и других земель, данных ему тогда из "дворцовых волостей", значится и сельцо Суханово, в Ратуевом стану Московского уезда, с деревнями Бобровой и Лопатиной "с дворовыми людьми и со крестьянами". После смерти Тихона Никитича Стрешнева, последовавшей в начале 1719 г., его недвижимые имения должны были наследовать родные его внучки, но почему-то этому воспротивилась верховная власть и, как видно из "отписных книг описи стольника Дмитрия Загряжского, - владения Стрешнева были "отписаны на Великого Государя", т. е. отобраны в казну.

В казенной описи бывшие стрешневские вотчины числились недолго. 24 апреля 1722 г., - как явствует из "отказных книг отказу вотчинной конторы подьячего Ивана Шепелева", - часть их, в том числе и сельцо Суханово с деревнями Бобровой и Лопатиной, была пожалована входившему тогда в большую честь и силу генерал-майору Ивану Ильичу Дмитриеву-Мамонову.

Потомок (в XXV-м колене) Рюрика, Иван Ильич "старший" Дмитриев-Мамонов родился 10 декабря 1680 г. и "в малолетствии своем имел чин стольничий". Посвятив себя в 1700 г. военной службе, он участвовал во многих сражениях и походах, начиная битвой под Нарвой и кончая экспедицией в Персию. Назначенный в 1719 г. присутствовать, в звании советника, в Военной коллегии, ему, между прочим, было поручено составление знаменитого "Воинского регламента" (под личным наблюдением Петра Великого); в 1723 г. наименован членом следственной комиссии, учрежденной над князем Меншиковым и сенаторами по делу барона Шафирова со Скорняковым-Писаревым; при вступлении на престол императрицы Екатерины 1"Он был отправлен, вместе с графом Матвеевым, в Москву для принятия мер против ожидавшихся тогда волнений; в 1726 г. произведен в генерал-лейтенанты; Петром II пожалован почетным достоинством подполковника Преображенского полка, а в 1730 г. Анной Иоанновной назначен сенатором и, в день ее коронации, произведен в генерал-аншефы.

По отзыву герцога Лирийского, испанского посланника при Российском Дворе, - Дмитриев-Мамонов был нрава злобного и лукавый, все его боялись. Очень благоволивший к нему Петр Великий недаром назначил его обер-прокурором Прав. Сената для наблюдения за тем, "чтобы сенаторы занимались делами, а не посторонними разговорами".

Иван Ильич Дмитриев-Мамонов был женат два раза: в первый раз на Евдокии Степановне Плещеевой, от которой имел сына, Федора Ивановича, и дочь Анастасию Ивановну; во второй - на третьей дочери царя Ивана Алекссеевича, Прасковье Иоанновне (род. 24 сентября 1695 г., ум. октября 1731 г.), сочетавшись с ней с соизволения Петра Великого, морганатическим браком.

После смерти Дмитриева-Мамонова, постигшей его на высоте его славы, 24 мая 1730 г. , Суханово и все остальные его вотчины, обширные в Москве дома и дворы и пр., должны были перейти к его единственному сыну, Федору Ивановичу, но последний умер в молодых летах, а потому все несметное его богатство (или часть) досталось дочери, Анастасии Ивановне, в замужестве за шталмейстером, бароном Василием Петровичем Поспеловым , - любимым денщиком Петра Великого, получившем придворное звание и титул барона в царствование Петра П.

Как ни странно, но баронесса Поспелова, несмотря на свое весьма крупное состояние, испытывала временами большое материальное стеснение. Так, напр., в 1744 г. Суханово было заложено ею на 3 года, в сумме 10.000 рублей, некоему поручику Алексею Васильевичу Чаадаеву. Последний, как кажется, имел большие виды на Суханово и, в надежде "то имение просрочкою за собою записать и укрепить", нарочно целый год не являлся за получением выкупных денег, в срок внесенных предусмотрительной баронессой в Вотчинную коллегию. 21-го февраля 1760 г. Суханово, Боброво и Лопатино были вторично заложены ею в сумме 11.000 рублей статскому советнику Евграфу Васильевичу Татищеву, сроком до 1 февраля 1761 г.

Баронесса Поспелова умерла в 1760 году, не оставив потомства, и принадлежавшие ей поместья перешли, по наследству, к ее двоюродному брату Федору Ивановичу Дмитриеву-Мамонову  - единственному сыну Ивана Ильича "младшего" (род. 1694 г., ум. 1732 г.), женатого на Аграфене Автономовне, дочери известного в свое время богача, думного дьяка Автонома Ивановича Иванова .

Федор Иванович Дмитриев-Мамонов родился 12 февраля 1727 г. Служил сперва в лейб-гвардии Семеновском полку, а затем в Нарвском пехотном, из которого вышел в отставку в чине бригадира. Первое "Выступление" его относится к истории возмущения в Москве во время чумы. 16 сентября 1771 г., когда чернь бросилась в Чудов монастырь искать архиепископа Амвросия, но не найдя его там, занялась грабежом, Федор Иванович вздумал заняться восстановлением порядка и прибыл туда в сопровождении двух слуг. Кончилось дело тем, что храброго усмирителя жестоко избили, и слуги уже почти замертво принесли его на гауптвахту. Через два года вновь заговорили о нем, по совершенно иному поводу. Решив познакомить москвичей со своею коллекциею редкостей (действительных или мнимых - неизвестно), он хотел напечатать "приветствие", приглашавшее публику посещать его дом. Дело это почему-то дошло до сената, который запретил печатание приглашения. Тогда обиженный Дмитриев-Мамонов подал на то жалобу самой императрице, которая, найдя в приветствии "непристойности", утвердила решение сената. Наконец, в 1778 г. он обратил на себя внимание уже не простыми "непристойностями", а действиями, требовавшими строгого вмешательства со стороны правительства, а именно - жестоким обращением с крепостными людьми . Слух об этом дошел до императрицы, которая приказала освидетельствовать его умственные способности. Подозрения оправдались, Дмитриев-Мамонов был признан "вне здравого рассудка" и взят под опеку.

В 1769 г. Ф. И. Дмитриев-Мамонов выступил на литературное поприще (под псевдонимом "Дворянина-философа"), оставив по себе след как сочинитель "новой обстоятельной системы сложения света" и многих других курьезных книг. Несмотря на достойные порицания поступки Дмитриева-Мамонова и его весьма сомнительные дарования в области литературы, он имел и почитателей: некий священник В. И. Соловей издал в честь его "Панигирик", вырезанный на медных досках В. Иконниковым (М., в лист, без означения года).

Женат он был на княжне Александре Семеновне Волконской (род. 28 апреля 1723 г., умер 11 декабря 1793 г.), которую пережил на 12 лет, скончавшись 27 марта 1805 г. После него остался единственный сын, генерал-майор Иван Федорович Дмитриев-Мамонов (умер 16 января 1812 г.), потомство которого существует доныне.

К концу 1770-х годов Ф. И. Дмитриев-Мамонов, по словам его жены, успел прожить три четверти своего наследственного имения, состоявшего из 2000 душ. Суханово досталось ему в 1760 г., а 8 февраля следующего года он уже продал это сельцо вместе с деревнями Бобровой и Лопатиной "с усадьбы помещиковой и крестьянскими, с лесы и с сенными покосы и со всеми угодьи и со крестьяны, все без остатку, и тогож селца Суханова дворовых людей" за 15200 рублей  лейб-гвардии Измайловского полка капитан-поручику Александру Григорьевичу Гурьеву, купившему, четыре года спустя, у лейб-гвардии Конного полка отставного секунд-ротмистра графа Николая Федоровича Апраксина и соседнее с Сухановым село (ныне деревня) Спирово в Жданском стану .

Об Александре Григорьевиче Гурьеве у нас не имеется почти никаких биографических сведений. Известно только, что он и младший брат Апраксина, граф Михаил Федорович, - оба были женаты на Еропкиных. В 1745 г. "лейб-гвардии Измайловского полка майор Гурьев" был назначен состоять при сосланных в Холмогоры принцессе Анне Леопольдовне и муже ее, принце Антоне-Ульрихе, герцоге Брауншвейг-Люнебургском, но неизвестно одно и то же ли это лицо .

В 1769 г. Суханово, Боброво, Лопатино и Спирово были куплены у Гурьева Наталией Ивановной Мельгуновой, рожденной Салтыковой. Прежде чем говорить о ней и высказать наши предположения о состоянии Суханова во второй половине XVIII века, обратимся к обзору жизни и деятельности ее мужа, известного приверженца и любимца Петра III, а потом преданного и доверенного сотрудника Екатерины II, Алексея Петровича Мельгунова, - несомненного инициатора покупки Суханова.

Сын петроградского вице-губернатора д. с. с. Петра Наумовича Мельгунова (род. 1685 г., умер 1751 г.) и его жены, Евфимии Васильевны, рожденной Корсаковой  (род. 1705 г., умерла 1762 г.), Алексей Петрович родился 9 февраля 1722 г. Получив образование в сухопутном шляхетском корпусе, он был взят ко Двору камер-пажем, а затем поступил на военную службу. В 1756 г., в чине бригадира, он был назначен адъютантом к великому князю и приобрел его благоволение основательным знанием немецкого языка; получив звание "полковника шляхетского корпуса", он командовал Ингерманландским пехотным полком, быстро получая военные чины. 28 декабря 1761 г. Петр III произвел его в генерал-майоры, а в феврале Мельгунов был уже генерал-поручиком; 16 февраля ему было поручено принимать доносы "Об умысле по первому и второму пунктам", а 18 мая состоялось его назначение членом особого собрания при императоре, который пожаловал своему любимцу 1000 душ и землю в Петрограде. Переворот 28 июня заставил Мельгунова покинуть Двор, но Екатерина вскоре примирилась со своим "недоброхотом", пригласила его вновь на службу и в 1764 г. назначила "главным командиром" Новороссийской губернии. В следующем году он был "пожалован в Москву сенатором и камер-коллегии президентом". Наконец, в 1777 г., в чине действительного тайного советника, Мельгунов был сделан ярославским генерал-губернатором, а затем, с 1780 г., управлял ярославским и вологодским наместничествами, занимавшими почти весь север России. Умер он 2 июля 1788 г. и погребен в Толгском монастыре, близ Ярославля .

Мельгунов обладал счастливою способностью угождать сильным мира сего. При Елизавете он "учинился другом" фавориту И. И. Шувалову и понравился наследнику, подлаживаясь под его немецкие вкусы; потерпев крушение при перевороте 28 июня, он вскоре "сумел сблизиться" с Потемкиным и заслужил благоволение императрицы переводами из французской энциклопедии . Выпрашивая у Безбородко, Вяземского и Потемкина милости, Мельгунов посылал им то "табакерку Устюжской работы", то аршинных стерлядей, то "поенного теленочка". Он был как бы создан для роли администратора во вкусе Екатерины II, и императрица, желая убедить всех в своем "милостивом о блаженстве подданных своих матерном попечении", не могла найти человека более способного, чем Мельгунов, "образ ее в лице наместника явить".

Мельгунов был большим барином, жил открыто и пышно; его празднества на пожалованном ему Петром III Мишине (ныне Елагином) острове посещались самой императрицей и воспеты в 1776 г. Державиным ; он держал большую псовую охоту и одного бургундского вина выписывал из заграницы на тысячи рублей. Но вместе с тем в его областях процветали наука и литература; он взял под свое покровительство не только "театр, составленный из благородных особ", но и журнал, пресловутый "Уединенный Пошехонец" , основанный для того, чтобы воспевать "плоды труда" ярославского генерал-губернатора. Гоняясь за модой, Мельгунов принадлежал к не навлекшим тогда еще на себя подозрений масонам, и для вящего успеха культуры под его покровительством в Ярославле процветала масонская ложа . Он заботился о правосудии, насаждении просвещения, призрении бедных, внешнем благоустройстве края, и память о нем до сих пор жива в Ярославле . Прекрасный портрет Мельгунова, работы Д. Г, Левицкого, находится в Гатчинском дворце , несколько других - в Суханове.

Вся жизнь А. П. Мельгунова протекла, как мы видели, далеко от Москвы, кроме 1765-1777 гг., когда он был президентом камер-коллегии, а следовательно, только в этот период времени Суханово могло представлять для него непосредственный интерес. Имеется, правда, указание на то, что и впоследствии, уже в бытность свою ярославским генерал-губернатором, Мельгунов не переставал "Удаляться в свое Суханово" , но, по некоторым соображениям, указание это не заслуживает большой веры. Как бы то ни было, трудно допустить, чтобы при Мельгунове, этом типичнейшем представителе старого барства, ни на минуту на забывавшем, что "пример Двора священ вельможам, богачам", в Суханове не было ни "знатного" господского дома, ни "увеселяющего" сада. Несомненно, было и то и другое, а так как существовавший там старый, дореформенный "двор помещичий", едва ли способен был удовлетворить утонченным вкусам и повышенным требованиям Мельгунова, то надо думать, что при нем в Суханове произошли значительные перемены. К сожалению, об этом не сохранилось никаких сведений и теперь в Суханове ничего не говорит нам о временах Мельгунова, кроме нижней сводчатой части большого дома, упомянутых выше портретов и, быть может, некоторых предметов домашней обстановки.

А. П. Мельгунов был женат два раза: в первый раз на любимой камер-юнгфере императрицы Елизаветы Петровны, родом немке, а во второй - на Наталии Ивановне, младшей из четырех дочерей генерал-аншефа Ивана Алексеевича Салтыкова (умер в 1773 г.) и его жены Анастасии Петровны, рожденной графини Толстой. Родилась она 1 июля 1742 г. и в замужество с Мельгуновым вступила уже тогда, когда блестящая его карьера и богатство представляли выгодную партию для сестры будущего фельдмаршала, князя Николая Ивановича Салтыкова. Разделяя с мужем его пышную и веселую жизнь, Наталия Ивановна являлась хозяйкою на всех его роскошных празднествах. Скончалась она 26 декабря 1782 г. в Ярославле и погребена в Толгском монастыре, в трапезе Спасской церкви . В Суханове сохранился ее портрет, работы неизвестного художника; другой, парный портрету ее мужа в Гатчинском дворце, писанный Левицким, находится в петроградской квартире светл. кн. П. Д. Волконского .

От первого брака у Мельгунова был сын, Петр Алексеевич, дослужившийся до чина генерал-майора ; от второго - сын, Владимир Алексеевич, в 1786 г. гвардии прапорщик (по словам отца "малолетний, нездорового сложения"), умерший 1 мая 1804 г. в чине бригадира, и дочь - Екатерина Алексеевна, по мужу княгиня Волконская, к которой вернемся ниже.

В своем завещательном распоряжении, поданном 12 марта 1786 г. на утверждение императрице Екатерине II, А. П. Мельгунов распределил свои недвижимые имения между детьми следующим образом:

"Сыну моему, Владимиру, отдаю я недвижимые свои имения следующие: Рязанской губернии, Михайловской округи, село Малинки, село Павловское, село Пушка с деревнями, Тульской губернии, Епифанской округи, в селе Бутырках с деревнями, что мне в оном следует; да матери его, покойной жены моей недвижимое имение Рязанской губернии, Касимовской округи, деревню Ветчинную с деревнями и селом Куршею, да Московской губернии село Суханово и село Спирово с деревнями и ко всем сим имениям прикупными и отхожими землями и положенными по нынешней четвертой ревизии в тех селениях дворовыми людьми и крестьянами".

"Дочери моей девице Екатерине Мельгуновой, если она во время жизни моей в замужество не вступит, отдаю в Ярославской губернии и той же округи недвижимое имение село Кузьминское с деревнями и как на имя ее моими деньгами куплены недвижимые имения той же Ярославской губернии и округи село Полтево с деревнями, оной же губернии Борисоглебской округи деревня Тетерино с деревнями. И ей дочери моей Екатерине, как оная довольно уже мною награждена, от брата своего Владимира из недвижимого матери ее имения указной части не требовать, равно и из собственного моего недвижимого имения, которое отдаю я обоим сыновьям моим Петру и Владимиру, ничего нигде об указной части не просить, а оставаться довольною тем, чем от меня она награждена" .

Когда и каким путем перешли к Екатерине Алексеевне недвижимые имения, отказанные ее младшему брату, сказать не представляется возможным, вследствие отсутствия документальных о том данных. Но так или иначе, и Суханово, и Спирово, и рязанское имение Малинки - все очутились потом в руках Екатерины Алексеевны и от нее перешли в род ее мужа.

Екатерина Алексеевна Мельгунова, впоследствии княгиня Волконская, родилась 18 мая 1770 г. Она была очень известна в петроградском и московском обществе и носила оригинальное прозвище "lа tante militaire". На весьма ее уважавшего племянника-министра, князя Петра Михайловича Волконского, она имела большое влияние и из внимания к нему удостоилась чести, на которую, по своему положению, не имела права рассчитывать: 6 декабря 1848 г. была пожалована в статс-дамы. Скончалась княгиня Екатерина Алексеевна в глубокой старости, 21 августа 1853 г., и погребена в своей любимой подмосковной - селе Суханове. Масляный портрет ее, работы Боровиковского, принадлежит генерал-адъютанту П. П. Дурново, родственному ей по матери, и находится в его петроградском доме.

Для нас княгиня Екатерина Алексеевна представляет исключительный интерес, ибо почти все, что мы видим в Суханове, создано, так сказать, ее руками. Она очень любила это имение, подолгу живала в нем и до конца своей жизни не переставала заботиться об его благоустройстве, несмотря на то, что еще в 1820-х годах уступила его своему племяннику.

Об ее муже, князе Дмитрии Петровиче Волконском, сведений до нас дошло очень мало, и даже правнучка  его брата, автор родословной князей Волконских , смешала его с другим лицом, приписав ему службу на Кавказе в 1804 г., тогда как правителем Грузии в это время был князь Дмитрий Михайлович Волконский. Сын председателя Рязанской гражданской палаты, князя Петра Александровича Волконского, женатого на Анисье Ивановне Гагиной (умерла до 1788 г.), князь Дмитрий Петрович родился в 1762 г. Начав службу в Преображенском полку, к концу царствования Павла I он был уже генерал-лейтенантом, командиром державного ордена св. Иоанна Иерусалимского и занимал должность генерал-интенданта, которую сохранил и при Александре I. Во второй половине 1801 г. он был назначен членом особой комиссии под председательством цесаревича Константина Павловича, учрежденной "для рассуждения о нуждах армии", состоя, кроме того, членом Военной коллегии. В 1807 г. он сопровождал, в числе немногих лиц свиты, государя в действующую армию. Умер князь Дмитрий Петрович, после продолжительной болезни 30 сентября 1812 г. в селе Малинках, Рязанской губернии, где и был временно погребен. В 1814 г. прах его был перенесен в Суханово и предан земле в склепе под вновь построенной церковью. Отличный портрет его, работы Боровиковского, находится в петроградской квартире светл. Князя П. Д. Волконского.

Принимая во внимание, что князь Дмитрий Петрович Волконский умер в 1812 г. в Рязанской губернии, надо думать, что тогда в Суханове или шли крупные перестройки или нашествие французов делало пребывание там временно невозможным. Мы не располагаем никакими данными, чтобы судить о том, как отразился 1812 год на Суханове и в каком состоянии тогда находилась усадьба; но не подлежит сомнению, что еще до 1812 года Суханово уже вполне отвечало требованиям, которые можно было предъявить к благоустроенной во всех отношениях усадьбе.

Мужа своего, как мы уже говорили, княгиня Екатерина Алексеевна пережила на сорок слишком лет и, будучи бездетной, еще при жизни отдала Суханово в полное владение своему любимому племяннику, князю Петру*.Михайловичу Волконскому, который обязался уплачивать ей взамен' этого определенную ежегодную ренту. Приняв Суханово в свое владение, последний исходатайствовал разрешение на обращение этого имения в майорат с тою особенностью, чтобы оно переходило всегда к старшему представителю в роду его старшего сына, - преимущественно мужского пола.

Государственная деятельность светл. князя Петра Михайловича Волконского и положение, которое он занимал при Дворе, достаточно знакомы всей читающей публике. Поэтому ограничиваемся здесь лишь кратким указанием главнейших эпизодов из его богатой событиями жизни, а желающих освежить в своей памяти подробности о ней отсылаем к изданному его внуком "биографическому очерку"1.

Сын бригадира князя Михаила Петровича Волконского (род. 1755 г., умер в 1805 г.) и княгини Елизаветы Петровны, рожденной княжны Макуловой (умерла в 1796 г.), князь Петр Михайлович родился 26 апреля 1776 г. в Петрограде. Переведенный из Конной гвардии, где начал службу, в Семеновский полк, в 1793 г. был произведен в первый офицерский чин. Назначенный Павлом I, в 1797 г., адъютантом при великом князе Александре Павловиче, он принимал деятельное участие в событии 11 марта 1801 г. и в день коронации Александра I был сделан генерал-адъютантом. В кампании 1805 г. он состоял дежурным генералом и генерал квартирмейстером при командующем вспомогательным корпусом графе Буксгевдене, а после соединения этого корпуса с главными силами Кутузова, - дежурным генералом соединенных армий. В 1807 г., после заключения Тильзитского мира, князь Петр Михайлович был командирован во Францию для ознакомления с организацией французской армии и ее генерального штаба. Представив государю подробный отчет об этой командировке, длившейся два года, он был назначен управлять квартирмейстерскою частью. В Отечественную войну, находясь почти безотлучно при государе, князь Петр Михайлович был в числе лиц военного совета, подававших свой голос за оставление Дрисского лагеря. В 1813 г. он был назначен начальником штаба при Кутузове, а после смерти последнего - начальником штаба Его Величества. Присутствуя при обсуждении всех планов союзников, князь Волконский первый указал на Лейпциг, как на стратегический пункт, где должна решиться судьба Наполеона; он же отстаивал мысль двинуть союзные войска на Париж. По возвращении из похода, им был составлен проект учреждения "Главного Штаба". Проект этот был одобрен, и автор его назначен начальником этого нового учреждения, которым и управлял до 1823 г. В 1824 г. князь Волконский присутствовал при коронации короля Карла X в Реймсе, в качестве чрезвычайного посла. В день своего коронования император Николай I назначил его министром Двора и Уделов; 30 августа 1834 г., в день открытия Александровской колонны, пожаловал его титулом "светлости", а 6 декабря 1850 г. - званием генерал-фельдмаршала.

Неразлучный спутник Александра I, князь Волконский присутствовал и при кончине его и, вместе с женою, дочерью и сестрою, провожал из Таганрога в Петроград останки императора. По отзывам современников, он всегда отличался беспристрастием, никогда не злоупотребляя своим положением государева любимца. Скончался он 26 августа 1852 г. и похоронен в Петрограде, в Введенской церкви Семеновского полка.

Князя Петра Михайловича очень тянуло в Суханово, но не часто ему суждено было наслаждаться красотами и тишиною своей подмосковной. О том, как хорошо он себя там чувствовал, можно заключить из письма его (от 25 июня 1824 г.) к графу А. А. Закревскому: "Живу совершенно, как в раю, никуда не тороплюсь, ответственности никакой, делаю, что хочу, занимаюсь целый день разными работами по дому, в саду, отделываю дорогу в парке..."

В 1825 г., после кончины Александра I, Суханово намечалось, в числе других мест, для пребывания там императрицы Елизаветы Алексеевны, но затем было принято другое решение, и от улыбнувшейся было князю заманчивой мысли поселиться в Суханове на продолжительное время ему пришлось отказаться, тем более, что вскоре потом последовало его назначение на пост министра. Только весной 1835 г. ему посчастливилось, наконец, посетить Суханово, где на этот раз он удостоился высокой чести принять всю царскую семью. Следующий приезд его в Суханово состоялся весной 1841 г., а потом - осенью 1843 г., когда Москву посетила императрица Александра Федоровна.

Несмотря на то, что князь Петр Михайлович почти что не жил в Суханове, там все полно воспоминаниями о нем.

Князь Петр Михайлович Волконский был женат на княжне Софии Григорьевне, дочери члена Государственного совета, генерала от кавалерии, князя Григория Семеновича Волконского (род. 25 января 1742 г., умер 17 июля 1824 г.) и статс-дамы, княгини Александры Николаевны, рожденной княжны Репниной (род. 1757 г., умерла 23 декабря 1834 г.). Выйдя в начале 1800 г. замуж за неразлучного друга императора Александра I, княгиня София Григорьевна сопровождала своего мужа в свите государя в заграничном походе 1813-1814 годов. Будучи пожалована в 1814 г. в кавалерственные дамы, она пользовалась расположением обеих императриц и находилась в Таганроге в последние дни жизни Александра I; она сопутствовала императрице Елизавете Алексеевне при ее возвращении из Таганрога, присутствовала при ее кончине в Белеве и сопровождала ее тело в Петроград. События 14 декабря и ссылка в Сибирь ее любимого брата, князя Сергея Григорьевича Волконского, вызвали в ней намерение удалиться от Двора: твердая и независимая в своих суждениях, она не могла примириться со строгостью императора Николая Павловича к декабристам. Несмотря на состоявшееся в 1832 г. назначение свое статс-дамой, княгиня София Григорьевна редко показывалась при Дворе, хотя жила в Зимнем дворце. Похоронив в 1852 г. мужа, она поехала в 1854 г. в Сибирь для свидания с братом. После возвращения последнего из ссылки, княгиня, едва оправившись от опасной болезни, уехала за границу и больше не возвращалась в Россию. Она скончалась 26 марта 1868 г. в Женеве; тело ее было перевезено в село Сеймены (Бессарабской губ.), имение ее младшего сына, а затем предано земле в соборной церкви г. Аккермана.

Под старость княгиня София Григорьевна отличалась большими странностями и оригинальностью и, несмотря на свое большое состояние, была неимоверно скупа . Рассказывают, что, находясь в гостях, она прятала в карманы сахар и сухари, а на улице раз подобрала полено и принесла его под ротондой домой, чтобы затопить свою печку.

При всем этом она не была глуха к бедным, охотно оказывая им помощь.

Интересный миниатюрный портрет княгини, писанный с нее в дни ее молодости, принадлежит П. П. Дурново. На портрете же, находящемся в Суханове, она изображена почтенной старухой, с сильно вырисовывающимися на ее все еще бодром лице густыми черными усами. Кроме этого портрета, в Суханове ничего не напоминает нам об этом непримиримом враге сурового Николаевского царствования.

После смерти фельдмаршала, Суханово досталось его старшему сыну, гофмейстеру, светл. князю Дмитрию Петровичу Волконскому , родившемуся 18 сентября 1805 г. и умершему 26 апреля 1859 г. Служил он по дворцовому ведомству и занимал должность вице-президента гоф-интендантской конторы.

Князь Дмитрий Петрович Волконский часто гостил в Суханове. Еще при жизни отца, проездом из Петрограда в свое тамбовское имение, он считал своею приятною обязанностью навещать там свою двоюродную бабку, княгиню Екатерину Алексеевну Волконскую; последние годы своей жизни он провел в Суханове почти безвыездно, там и умер и погребен.

В лице его жены, фрейлины, светл. княгини Марии Петровны, рожденной Кикиной (род. 1 октября 1816 г., умерла 6 октября 1856 г.), большой любительницы искусств, Суханово приобрело новую покровительницу, не только способствовавшую поддержанию в имении прежнего порядка, но и усердно занимавшуюся, при содействии академика Ф. Г. Солнцева , служившего в доме учителем рисования, обновлением убранства комнат. Так, при ее ближайшем участии, ряд помещений в нижнем этаже господского дома был отделан совершенно заново, а для разрисовки мебели в так называемой "китайской" комнате, ею была исполнена масса разнообразнейших проектов (частью не использованных), хранящихся поныне в сухановской библиотеке.

Наконец, в 1859 г. Суханово переходит к своему теперешнему владельцу, штальмейстеру, светл. князю Петру Дмитриевичу Волконскому (род. 24 января 1845 г.)1 и при нем становится почти исключительно местом летнего отдохновения. Правда, несколько лет подряд князь проводил там и зиму, но за то целых десять лет дом был совершенно необитаем вследствие продолжительного пребывания владельца за границей. К этим "безжизненным" в истории Суханова годам и относится начало заброшенного состояния усадьбы, - состояния, от которого она только теперь начинает понемногу оправляться. К счастью, почти ничего не ушло с лица земли и в целом Суханово не перестает быть незаменимым памятником прошлого, ярко свидетельствующим об искусстве, о жизни, о вкусах и прихотях давно минувших дней.

Как выше было упомянуто, создательницей Суханова является княгиня Екатерина Алексеевна Волконская. Все постройки, кроме части центрального корпуса господского дома и "старой" (ныне приходской) церкви, сооружены при ней в начале прошлого столетия. На основании сохранившегося плана села Суханова "с принадлежащими к нему деревнями и дачами", снятого в 1816 г., есть возможность определить совершенно точно: какие из ныне существующих зданий построены до 1816 г., какие позднейшего происхождения и каких уже нет.

Центральное место в усадьбе занимает, конечно, господский дом. Он чрезвычайно прост, представляя собою обычный тип помещичьего дома Александровского времени, но больших размеров. Стены очень массивны, особенно нижнего сводчатого этажа. До капитальных перестроек, приведших сухановский дом в его теперешний вид, он ограничивался, вероятно, только средним корпусом; боковые флигеля во всяком случае новее центральной части. В 1816 г. они уже существовали и соединялись с последней посредством крытых колоннад. В 1843 г. правый флигель и примыкавшая к нему колоннада были сломаны и на их месте выстроен, по проекту архитектора Каминского, новый, ныне существующий, флигель. Левый флигель сохранен в неприкосновенности, колоннада же сделана глухой, и над ней надстроена стеклянная галлерея. Тогда же колонны лицевого фасада были снесены и их место заступил обширный "полуциркульный фонарь". Очень хороши устроенная в нем, на уровне второго этажа, чугунная площадка, поддерживающие ее массивные кронштейны и ведущие к обоим концам площадки чугунные же лестницы, отлитые в Рязани на заводе Яковлева. Специально для князя Дмитрия Петровича Волконского (сына фельдмаршала), страдавшего болезнью ног, к галлерее над колоннадой был пристроен заменяющий лестницу отлогий спуск в парк. Перед правым флигелем расположена "старая" церковь во имя Положения честного пояса Пресвятыя Богородицы. Время ее постройки, за отсутствием документальных сведений, может быть определено лишь приблизительно. В "Исторических материалах", собранных гг. Холмогоровыми и обнимающих время до последней четверти XVIII века, ни единым словом не упоминается о Суханове, между тем как подробно описаны все соседние с ним селения "Пехрянской десятины" - Домодедово, Ермолино, Спирово и пр. С другой стороны, А. П. Мельгунов, в своем прошении на имя императрицы Екатерины II, о котором говорилось выше, называет Суханово в 1786 г. уже "селом". Таким образом, надо прийти к выводу, что сухановская церковь сооружена в 1770-1780 годах. Она имеет характер обычной небольшой усадебной церкви, ничем не замечательной в архитектурном отношении. В середине прошлого столетия в общем стройный вид ее был несколько нарушен пристройкою с южной стороны придела во имя св. Апостола Петра, в память фельдмаршала. В упомянутом уже 1843 г., ввиду ожидавшегося тогда посещения Суханова императрицею Александрой Феодоровной, церковь была соединена с домом посредством особой двухэтажной пристройки к его правому флигелю, имеющей в верхнем этаже небольшие хоры, выходящие в церковь. В целом, растянувшийся на 50 саженей дом, непосредственно к нему примыкающая церковь и стоящая отдельно от них колокольня, красиво вырисовываются на фоне вековых лип и елей, производя издали довольно величественное впечатление. Со стороны парка дом выглядит еще наряднее благодаря сохраненным здесь массивным белым колоннам, до половины закрытым диким виноградом, и обширной каменной террасе, по уступам которой расставлены большие чугунные вазы.

Перед тем, как перейти к обозрению окружающих господский дом беседок, павильонов и многочисленных служб, хотелось бы упомянуть, что в былое время левая колоннада дома служила помещением для театра, - затеи, без которой не могла обойтись ни одна богатая усадьба.

Кухня помещалась в особом домике, ныне приспособленном для других целей. За ней, в глубь парка, тянулись парники, оранжереи и грунтовые фруктовые сараи, частью уцелевшие. Невдалеке от них, ближе к озеру, стоит восхитительная беседка, храм Венеры, в виде круглой колоннады с куполом. Метопы ее украшены барельефами, изображающими аллегории "сельских радостей": музыку, пляски, любовь. Во времена цветущего состояния Суханова в беседке помещалась мраморная статуя богини. В сравнении с остальными парковыми украшениями, эта беседка сохранилась великолепно, почти не нуждаясь в ремонте. Дальше в сторону нижнего рыбного пруда стоит птичник, сад этого павильона, обращенный к озеру, украшен в середине куполом на четырех ионических колоннах, образующих небольшую полукруглую террасу. Он весь деревянный, но, благодаря штукатурке, имеет вид каменного здания. Птичник состоит из трех комнат с расписанными потолками. В двух крайних на свободе летали райские и др. птицы, а в средней сервировался чай. Ныне этот домик стоит с покосившимися колоннами и заколоченными окнами, доживая свой долгий век . Перед птичником помещается скромный гранитный памятник в виде четырехгранного невысокого столба с урною, перенесенной сюда сравнительно недавно с островка, где был поставлен князем Петром Михайловичем Волконским. На трех сторонах памятника вырезана следующая надпись:

Императрице Елизавете Алексеевне

Родилась 1779 Генв. 13.

Скончалась 4-го Мая 1826.

На четвертой стороне заметны следы какого-то бронзового украшения, вероятно, медальона.

У лужайки между озером и нижним рыбным прудом из чащи деревьев выглядывает деревянный детский чайный домик, стоявший раньше между старым садом и "Завлянским" оврагом, против давным-давно несуществующей березовой беседки. Прежде на месте детского домика помещалась баня, сгоревшая много лет тому назад зимою от поджога.

Посреди лужайки перед детским домиком возвышается очень типичный для эпохи классицизма памятник императору Александру I, в виде высокого, около 10 аршин, чугунного обелиска, увенчанного двуглавым орлом. Последний, равно как и прочие украшения - венки, факелы, гирлянды - окрашены в желтый цвет . На четырех сторонах обелиска, под датами боевой славы "Спасителя Европы" - 1812, 1813, 1814, 1815 - имеется следующая рельефная надпись:

Императору Александру.

Родился 1777 Декабря 12.

Царствовал 24 Года 8 месяцев и 7 дней.

Скончался 1825 Ноября 19.

На пьедестале читаем: Отлит на заводах гг. Шепелевых. В. Кларк. Соорудил К. Петр Волконский 1826 Года*. Исполнителем этого памятника, как видно из приведенной надписи, был Кларк, тот самый "искусный" Кларк, который в 1818 г., служа тогда на плавильных заводах в Петрозаводске, отлил колонны для царскосельских триумфальных ворот "Любезным Моим Сослуживцам", сооруженных в память войн с Наполеоном . Кому принадлежит проект обелиска - неизвестно.

На берегу озера была устроена небольшая пристань с двумя сфинксами из белого мрамора. Последние сильно пострадали от грубых рук непрошенных посетителей парка; лет пять тому назад сфинксов убрали в сарай, а пристань разобрали до основания. По левую сторону от пристани находилась купальня, ныне также не существующая.

Невдалеке от купальни, у миниатюрного прудика, теперь высохшего, виднеется чугунная статуя плачущей над разбитым кувшином девушки. Мотивом для нее послужила фигура "Перетты" из басни Лафонтена "Молочница". В 1807 г. (или 1810 г.) скульптор П.П.Соколов украсил ею проектированный Бетанкуром фонтан в большом царскосельском парке , воспетый Пушкиным:

Урну с водой уронив об утес, ее дева разбила,

Дева печальна сидит, праздный держа черепок.

Чудо: не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;

Дева над вечной струей, вечно печальна сидит .

Работа Соколова имела большой успех и тогда же была повторена им в мраморе для Бетанкура и отлита из чугуна для сухановского парка. На плане 1816 г. местонахождение статуи обозначено небольшим квадратиком. В настоящее время разбита не только урна, но и часть фигуры, а проведенная к ней "вечная струя" родника укрылась под землей.

Между господским домом и верхним рыбным прудом мы видим облупившиеся стены некогда нарядной оранжереи, приписываемой, не без основания, талантливому Доменико Жилярди . Прямых указаний на это не имеется, но сравнивая скульптурные украшения этого павильона с точно такими же на знаменитом "конном дворе" в Кузьминках и считаясь с общим характером постройки, можно только присоединиться к этому предположению. В 1816 г. оранжереи еще не существовало (на плане Суханова ее нет), и время ее постройки должно быть отнесено к 1820-мгодам, когда возник и "конный двор" в голицынской усадьбе. Образуя в плане букву "П", павильон имеет несколько входов в виде высоких арок. Гладкие, в нижней половине рустованные стены украшены простым карнизом и круглыми медальонами, окруженными звездами и гирляндами с двумя факелами по сторонам. Не считая сеней, павильон состоит из пяти больших комнат, отапливавшихся посредством проложенных внутри стен глиняных труб. Этот чудный архитектурный памятник лучшего периода московского классицизма изрядно пострадал от времени, - особенно сильно в 1904 г., когда пронесшимся над Московской губернией ураганом снесена была вся крыша, - но еще есть возможность спасти его от окончательной гибели.

Против "оранжереи", по ту сторону большой липовой аллеи, ведущей в Лопатино, проектировался храм уединения. В папках сухановской библиотеки удалось отыскать подробный план этого продолговатого павильона с дорическими портиками и проект отделки его трех комнат, составленные в мае 1824 г. знаменитым архитектором Александровского времени Карлом Ивановичем Росси . По неизвестным нам причинам, этот красиво задуманный проект не получил осуществления. На плане 1816 г. предполагавшееся местоположение павильона отмечено карандашом. Надо заметить, что в начале 1820-х годов мысль украсить сухановский парк особенно сильно занимала князя П. М. Волконского. Так, напр., в одном из писем его к графу Закревскому (от 23 сентября 1823 г.) читаем: "...Между тем я здесь собираю разные планы садов и различных строений, которыми будем там (т. е. в Суханове) заниматься...". Однако широкого осуществления эта мысль не получила ни тогда, ни после.

На противоположном берегу озера стояла нарядная двухъярусная беседка с колоннами. От нее не осталось никаких следов и судить о ней возможно лишь по случайно сохранившемуся в библиотеке плану. Возле беседки находилась вторая, ныне также не существующая пристань.

На возвышенности за беседкой, приблизительно на том месте, где теперь раскинулась деревня Суханово, была устроена летняя гора. Это была открытая беседка на восьми колоннах, покоившихся на высоком круглом фундаменте, от которого в сторону "Олехвинского" оврага шел скат с рельсами, длиною около 40 саженей, для катания по ним в особых тележках-креслах. "Гора" эта, как гласит предание, была сооружена князем Дмитрием Петровичем Волконским к именинам его жены, княгини Екатерины Алексеевны, почему называлась еще и "Катишиным". Основываясь на том, что князь умер в 1812 г. и что на уцелевшем плане катальной горки имеется водяной знак "1810", сооружение это с уверенностью должно быть отнесено к 1810-1811 годам. Невдалеке от горки, в Олехвинском овраге, был устроен вырытый в земле грот, где помещалась кухня. Катальной горы давно уже не существует, а от грота сохранились еще некоторые следы.

По ту сторону залива, образуемого озером у Олехвинского оврага, находилась не существующая ныне ферма. В 1816 г. ее еще не было.

Мельница существует до сего времени; бани для людей и кузницы давно уже нет.

Парк не имеет никакой ограды, кроме небольшого участка между господским домом и бывшей кухней, где устроена простая, но чрезвычайно стильная чугунная решетка. Особенно выделяются столбы ворот, украшенные барельефным изображением двуглавых орлов и растительных узоров.

Дороги, ведущей от нынешнего бутовского шоссе прямо к подъезду дома, в начале прошлого столетия не существовало, вследствие чего приходилось объезжать кругом, мимо овина, риги и конюшни. Теперь этот проезд закрыт.

Из числа хозяйственных построек обращают на себя внимание прежде всего людские и дом для священника. Отдавая дань романтическому настроению эпохи, владельцы Суханова построили их в так называемом "рыцарском стиле", "наподобие замков феодальных", с остроконечными башнями и донжоном. Здесь чувствуется рука дилетанта и можно сказать почти безошибочно, что исполнителем этих готических причуд был доморощенный "зодчий" из крепостных, мало знакомый с правилами строительного искусства. Оба здания существуют поныне, но получили новое назначение. Между этими "замками" находился дом для приказчика и зодчего, а рядом с ними - амбар. Теперь на их местах стоят два совершенно одинаковых двухэтажных дома для приезжих, построенные в Николаевское время. Перпендикулярно к ним, в сторону "Завлянского" оврага, стояли большие оранжереи, примыкая к старому саду французского типа с радиально расположенными аллеями . Впоследствии все это пространство занимал сад фруктовый, ныне совершенно одичавший. Сравнительная отдаленность упомянутого сада, вернее парка, от теперешнего господского дома, то, что еще в 1816 г. его называли "старым" и другие соображения - все это вместе взятое наводит на мысль, что в "дореформенном" Суханове вся усадьба сосредоточивалась именно около этого места.

Возле амбара находились деревянные здания летних людских и старой житницы, давно снесенные. Против них, параллельно с бывшей кухней, стоят два длинных одноэтажных корпуса для дворовых людей, сохранившиеся до сих пор. В 1831 г. один из них намечался к перестройке по "прожекту" придворного архитектора Иосифа Ивановича Шарлеманя, но это не было приведено в исполнение. В былые годы, когда "летних людских" уже более не существовало, был обычай переселять дворовых на лето из их зимних помещений в особые палатки, раскинутые лагерем около деревни Лопатиной.