К своему стыду в то время я очень мало знал о Репнине-Волконском - знал, что был такой человек - выдающийся генерал, государственный деятель, что принадлежал к нашему роду - и больше почти ничего. Прогулка по Большому Парку побудила меня взглянуть в немецкий Интернет, и там я узнал очень многое о нем. Узнал, что по сей день жители Дрездена чтят его память.

В Германии он упоминается почти в каждом путеводителе по городу Дрездену. Поиски в русском Интернете дали тогда мало результатов. В советской историографии Репнин-Волконский никогда особой популярностью не пользовался. Тот факт, что при советском режиме о нем почти ничего не писали, не удивляет. Не тот "социальный элемент". Лишь в 1999 году в русском Интернете стали появляться статьи из дореволюционного "Русского биографического словаря А.А. Половцева", к которому мы в этой статье неоднократно прибегаем. По сей день, почти все материалы о Репнине-Волконском основаны на дореволюционных исследованиях.

Дрезден сильно пострадал в битве 1813 года. Ожесточенные бои велись сначала в южных пригородах города, а потом на его центральных улицах. По программе реконструкции города русский генерал-губернатор разрешил разобрать каменную и довольно высокую стену, окружавшую Grosser Garten, по которому тоже прокатились бои. Сделано это было для того, чтобы жители близлежащих районов смогли восстановить свои разрушенные дома из бесплатного камня - из "стройматериала" как сказали бы сегодня. Репнин-Волконский также открыл для всех желающих "fuer die Oefentlichkeit zugaenglich" до того закрытую Bruehlische Terrasse - Брюльскую террасу. Ее называют "Балконом Европы" благодаря великолепной панораме, которая открывается вашим глазам. Репнин распорядился построить ставшую потом знаменитой лестницу, ведущую вверх к этой террасе.

Вид на Брюльскую террасу. Туман. Олег Волконский. 2003 г.

Николай Сергеевич был верующим и религиозным человеком. Бальный зал в Брюльском дворце он превратил в православный домовой храм. На реке Эльбе он однажды устроил православный праздник "Иордань" с массовым крещением, с православными иконами и хоругвями.

Александр I, высоко ценил деятельность Репнина, произвел его в генерал-лейтенанты и наградил его орденом св. Владимира 2-й степени.

В ноябре 1814 года ровно через год после начала своей деятельности в Дрездене срок правления Репнина-Волконского закончился.

Семья Репнина-Волконского. Неизвестный художник.

После Дрездена Репнин-Волконский отправился зимой в Вену на знаменитый Конгресс, где после победы над Наполеоном под вальсы "танцевала вся Европа". Там он не занимался дипломатическими делами, но зато вместе с супругой присутствовал на всех торжествах, балах и праздниках.

По возвращении в Петербург в 1816 г. Репнин-Волконский был назначен на место князя Лобанова-Ростовского генерал-губернатором Малороссии. Он переехал в Полтаву - центр Малороссийского генерал-губернаторства и сразу приступил к своим обязанностям.

Хотя они носили другой характер, трудностей в Малороссии было не меньше чем в Саксонии. Там действовали не столь общегосударственные законы, сколь веками сложившиеся обычаи и старые уставы края. Население было разнообразным.

В Биографическом словаре А.А. Половцева пишется: "Главным злом края князь Репнин считал непотизм (на современном языке "блат" по родственным связям - Авт.) при замещении должностей по выборам дворянства и предложил, для отстранения этого зла, составить списки лиц, служащих по выборам, с указанием родственных между ними отношений, и собрать сведения о проживающих в поветах дворянах, дабы можно было предназначить, кого из них желательно бы было избрать на должности в предстоящие выборы. После объезда своего Малороссии Репнин усмотрел, что никто не исполняет его предписаний, а указов Губернского Правления - еще того менее".

Словарь пишет, что Репнин лично являлся примером трудолюбия и аккуратности, вставал в 3 часа утра, работал до 6 часов вечера, когда обедал. До 9 ч. отдыхал, после чего принимал гостей и просителей. Если так, то задаешься вопросом - сколько часов в сутки ему удавалось поспать? Далее, читаем:

"Дела у него не залеживались; каждый проситель получал повесткой извещение о решении генерал-губернатора по его просьбе. Для приведения в порядок старых малороссийских дел он образовал особую Комиссию из 20 членов и вел обширную переписку с губернскими и поветовыми судебными местами. Он не был сухой формалист в делах, а обращал внимание всегда на сущность дела; он был нелицеприятен, не делал никому послаблений,- даже своему тестю, графу Разумовскому, притом был неумолим к нерадивым чиновникам и особенно к прямым нарушителям закона. <:> Князь Репнин особенно старался установить нормальные, основанные на справедливости отношения между помещиками и крестьянами, им принадлежащими. <:> В речи, произнесенной при открытии в 1818 г. дворянских собраний Полтавской и Черниговской губ., он указывал на связь, существующую между помещиками и крестьянами, и убеждал дворян не взыскивать все, что могут дать им крестьяне, но часть доходов уделять на благоустройство крестьян и на улучшение их положения".

В 1830 году в Малороссии была эпидемия холеры, и Репнин приложил много трудов для уменьшения ее последствий. Жена его, княгиня Варвара Алексеевна помогала ему во всем. Она посвятила себя милосердию. На свои средства учредила больницы и приюты. Кроме того, в то же самое время, когда Николай Сергеевич учредил кадетский корпус в Полтаве, Варвара Алексеевна основала Институт благородных девиц, на который потратила большие суммы, очень расстроившие ее состояние.

После трех неурожайных лет в 1833 году в Малороссии возник голод. Среди принятых Репниным мер был вывод войск из губерний, страдавших от голода, что позволило раздать населению значительное количество хлеба, уменьшение винокурения помещиков и хлеб, вместо такого потребления поступал в продажу, а помещикам выдавались ссуды для прокорма крестьян. "Сам Репнин обращал большое внимание на правильную продажу хлеба на базарах" - то есть следил за тем, чтобы не взвинчивали цены в то время, как народ бедствовал.

Есть мнение, что Репнин был прототипом князя-благодетеля губернии в "Мёртвых душах" Н. В. Гоголя. (Том II). Гоголь бывал в гостях у Репнина в Яготине. Там бывал и поэт и художник Тарас Шевченко.

Высочайшим указом от 1 января 1835 года Репнин был уволен с должности Малороссийского губернатора и назначен членом Государственного совета, после чего князь переехал в Петербург. Затем 28 июня 1836 г. последовал указ Государственному совету об увольнении Репнина "вовсе от службы". На его имущество была назначена опека.

Враги Репнина долго ковали против него крамолу. Его отсутствие в Малороссии дало им возможность "покопаться" во всех делах по управлению края и найти на князя "компромат". Безо всяких доказательств они обвинили его в "хищении" казенных денег. В этом отношении в качестве предлога они использовали дело постройки учрежденного по почину его супруги благотворительного Института Полтавского дворянства. Назначенных денег оказалось недостаточно для завершения строительства, и Репнин заимообразно употребил на этот же предмет из сумм Полтавского Общественного Призрения еще 200000 рублей. То есть Репнин временно перевел сумму казенных денег с одного счета на другой в тех же социальных и благотворительных целях. О чем враги Репнина держали гробовое молчание - это о том факте, что Репнин из своих собственных средств употребил на постройку этого объекта еще 65000 рублей!

Лживый донос, несправедливая опала, опека над его имуществом, глубоко оскорбили князя, и он уехал со всем семейством из Петербурга за границу. Он проживал несколько лет в Дрездене, Риме и Флоренции и вернулся в свое имение в Яготине лишь в 1842 году. Малороссийское дворянство готовило Репнину великолепный прием, который он, однако, отверг. Но, народ везде по дороге встречал его с хлебом и солью.

Опала не могла не отразиться на психике и здоровье князя; "он все более и более изнемогал под гнетом нравственных и физических страданий и 6 января 1845 г. скончался в Яготине" (РБС).

В 2009 году в свет вышел перевод с французского на русский язык книги князя Михаила И. Репнина "Князья Репнины в истории отечества". Автор книги прямой потомок князя Николая Григорьевича Репнина. Он - гражданин Франции и проживает в этой стране. Книга особенно интересна тем, что в ней рисуется семейный портрет Николая Григорьевича. В первую очередь это касается третьей главы книги, озаглавленной "Семейные воспоминания", в которой размещены "Записки моей прабабушки". Речь идет о графине Варваре Васильевне Капнист, урожденной Репниной, внучке Николая Григоровича. В частности о своем дедушке она вспоминает:

"Был назначен потом вице-королем саксонским, причем Александр I, назначая его, сказал: "Трать больше саксонского короля, и я все тебе отдам". Дед мой на основании этого царского обещания заложил свои и жены имения за три миллиона, что тогда было очень много, тратил их на восстановление и благоустройство Дрездена. <:> Слава о Николае Григорьевиче долго держалась в Дрездене; так в 1850-х годах, когда мать моя оставляла в магазинах наш адрес, ее спрашивали, не родня ли она тому Репнину, о коем добрая память еще живет в сердцах многих дрезденцев.

Позже император Александр I назначил деда генерал-губернатором Малороссии.

Там, как и всюду, его очень полюбили. В Полтаве он построил (Кадетский) корпус, (благотворительный) институт и генерал-губернаторский лом.

Обеденный стол в Яготине был всегда накрыт на 50 человек, и мать мне говорила, что хозяева никогда не знали, сколько человек и кто именно у них будет обедать.

В конце 1820-х годов тяжело заболела бабушка, и дед взял отпуск и повез ее в Швейцарию. Возвращаясь оттуда, он узнал на границе, что он больше не генерал-губернатор, что заменил его граф Строганов, а он должен жить в своем Яготине безвыездно до окончания следствия над ним. Обвиняли его в недочете в каких-то четырех тысяч по губернаторской канцелярии, и это человека, потратившего своих три миллиона во славу России!

Кстати сказать, дед не считал возможным напомнить Александру I его обещание вернуть израсходованные им деньги на представительство в Дрездене. Только после смерти Александра I дед рассказал уже Николаю I о приказе его брата. И в ответ услышал: "То говорил брат, а не я!"

Над имуществом Репниных была назначена опека; длилась она долго, дед томился, он с нетерпением ожидал каждую почту, она же приходила только два раза в месяц. У деда открылась рана на ноге. Помню его в 1843-1844 гг., каждое утро и каждый вечер мы с братом Василием приходили с ним поздороваться и прощаться.

Когда о смерти его узнали в Петербурге, то сразу было объявлено о его оправдании. Мне говорили, что задержано оно было злобным Николаем Павловичем, которому клеветники нашептали, что князь Репнин будто бы хотел стать гетманом Малороссии"

Может быть, предчувствуя опалу, еще задолго до нее, он писал: "Клевета - хуже убийства".

Как пишет Русский биографический словарь:

"Несмотря на страшную стужу и метель, все окрестные крестьяне, от мала до велика, провожали его тело до отдаленного от Яготина монастыря; погребальная процессия походила на триумфальное шествие. Через два месяца после смерти Репнина было окончено и следствие над ним и окончательно засвидетельствована была полная его невиновность во взведенных на него клеветах".

По словам Д. П. Селецкого, в его Записках, князь Репнин был: "Замечательно умен, приветлив, обладал памятью необыкновенной и являлся умным и энергичным администратором. Репнин вел жизнь роскошную; балы и обеды его отличались великолепием; он сам охотно посещал празднества различных малороссийских богачей того времени. Дом его в Яготине был роскошно устроен; тут имелась картинная галерея, редкая библиотека, громадный парк и сад и т. д.".

Жена князя Н. Г. Репнина - княгиня Варвара Алексеевна - была старшей дочерью графа Алексея Кирилловича Разумовского и супруги его Варвары Петровны, урожденной Шереметевой.

Она скончалась в 1864 году в своем доме на Садовой в Москве. Ей было 94 года. От громадного некогда вместе с ее мужем богатства остались "малые крохи", которые она не переставала разделять с бедными. Сегодня от большой барской усадьбы в Яготине остались только фундаменты.

"Sic transit gloria mundi".

………………………………..

Дмитрий Михайлович Волконский (1770 - 1835)

Князь Д.М. Волконский: неизвестный художник.

Из тульской ветви рода князей Волконских. Крупный военачальник эпохи наполеоновских войн. 31 декабря 1774 записан сержантом в лейб-гвардии Преображенский полк, а 31 января 1788 в 18-летнем возрасте поступил на действительную службу в чине подпоручика в лейб-гвардии Измайловский полк.

Дмитрий Михайлович имел высокие боевые заслуги и награды, как на суше, так и на море. Сподвижник В. С. Суворова и М. Кутузова. Принимал участие в боевых действиях в Балтийском море, а также в эскадре Ф. Ф. Ушакова в Средиземном море. Он сделал блестящую военную карьеру, пройдя путь от поручика до генерал-лейтенанта, которым он стал в 30-летнем возрасте в 1800 году. Воевал в северной Италии. Был командующим русскими войсками в Грузии и гражданским губернатором этого края. Был ранен под Аустерлицем в Австрии, затем в битве под Фридляндом в восточной Пруссии. Вернулся в строй в 1812 году. Принимал участие в действиях по преследованию наполеоновской армии до Польши, где командовал сводным корпусом при осаде русско-прусскими войсками крепости и города Данцига, который капитулировал зимой 1813 года. Д. М. Волконский был также назначен императором Павлом I комендантом острова Мальта, что, увы, так и не состоялось. Вот некоторые из его доблестных заслуг.

История почему-то обидела князя Дмитрия Михайловича Волконского, оставив его в тени. А фигура Д.М. Волконского, участника многочисленных заграничных походов и командующего крупными соединениями войск - одна из самых недооцененных среди анналов о судьбах русских героев эпохи наполеоновских войн. А может быть и даже -самая недооцененная. Произошла историческая несправедливость, и в данной статье мы попытаемся эту несправедливость хотя бы частично исправить. В этом нам поможет дневник, который для будущих поколений оставил князь Дмитрий Михайлович Волконский. "The pen is mightier than the sword" говорит английская поговорка, что в буквальном переводе: "перо - сильнее меча". Может, это действительно так - по крайней мере, в данном случае.

Свое боевое крещение князь получил в Балтийском море в августе1789 года во время русско-шведской войны 1788-1790 годов. Целью шведских морских и сухопутных сил был захват Санкт-Петербурга. Дмитрий Михайлович участвовал в военно-морских операциях, среди которых была масштабная Выборгская битва, в результате которой планы шведов были сорваны.

Морское сражение при Выборге 23 июня 1790 года: И. Айвазовский.

В частности Д.М. Волконский участвовал в Первом Роченсальмском сражении, где шведский флот потерпел поражение, потеряв 39 кораблей (в том числе адмиральский, захваченный в плен). В этой битве Волконский, которому еще не было полных 20 лет, заслужил шпагу "за отличную храбрость, оказанную 12 августа, когда, начальствуя двумя кайками и имея с неприятелем сражение, овладел большим судном, а потом в преследовании и другие им были взяты", а 26 ноября того же 1789 года был удостоен ордена Святого Георгия 4-го класса. (Кайка - это небольшое парусно-гребное судно. В носу и на корме были установлены пушки, а по бортам по 6 фальконетов - пушки небольшого калибра. Авт.).

Итак, не на суше, а на море началась военная карьера Дмитрия Михайловича Волконского. В 1791 году он служил волонтером в корпусе фельдмаршала Н. В. Репнина, деда по материнской линии Николя Григорьевича Репнина-Волконского, и сражался с турками под Бабадагом и Мачином. В 1794 году воевал в Польше. В 1797 году он был переведен в Московский гарнизонный полк, и назначен Командиром Московского Гарнизона, а в апреле 1798 пожалован в генерал-майоры.

В Северной Италии идет война "Первой коалиции" против сил революционной Франции. Итальянская кампания 1796-97 гг., принесла славу тогда еще неизвестному 28-летнему генералу Бонапарту. Затем создается "Вторая Коалиция". Получив командировку, в чине генерал-майора Д.М. Волконский отправляется в Италию, где принимает участие в военных действиях русско-австрийской армии во главе с фельдмаршалом А. В. Суворовым в апреле-августе 1799 года.

Торжественная встреча А.В. Суворова в Милане в апреле 1799 года: А. Шарлеман.

Тем временем на море в 1798 году флот Наполеона Бонапарта по пути в Египет прибыл на Мальту и захватил столицу Ла-Валетту. Великий Магистр Мальтийских рыцарей капитулировал. Наполеон, оставив на месте гарнизон из 4 тысяч человек, сам отбыл в Египет. Итог его египетской кампании известен - победа на суше - "Битва у Пирамид"- зато серьезное поражение на море в заливе Абукир, получившее название: "Битва на Ниле". Адмирал лорд Нельсон становится не меньшим героем в Англии, чем Наполеон во Франции.

Битва на Ниле. 1798г.

Россия и Турция заключают альянс (первый и последний) в войне против Франции, и в Средиземное море выходит эскадра под командованием адмирала Федора Ушакова, и совместно с турецким флотом начинаются военные действия. Захватив Ионические острова, русская эскадра плывет дальше и бросает якорь в заливе Неаполя. В ноябре 1798 года император Павел I удостоился титула Гроссмейстера Мальтийского Ордена, а 16 декабря рыцари избирают российского монарха Великим Магистром Мальтийского Ордена. Павел _ официально становится верховным правителем Мальты - маленького, отдаленного, но очень важного стратегически архипелага. Он также становится протектором ордена. Рыцари, бежавшие от Наполеона, находят убежище в России.

Император Павел I с Мальтийским крестом на груди: Степан Щукин.

Готовится высадка на Мальту, чтобы отбить ее у революционеров и "безбожников" - французов. На острове местные мальтийцы поднимают восстание и захватывают весь остров кроме крепости, за высокими стенами которого упорно держится французский гарнизон.

В декабре 1798-го года князь Д. М. Волконский получает назначение от Павла I быть комендантом на острове Мальта. В его распоряжении - три гренадерских батальона, триста артиллеристов и два батальона под командованием генерала Бороздина. Адмирал Ушаков получает приказ из Петербурга высадиться на Мальте. В Неаполе десант уже погружен на корабли (их было 30), когда по рескрипту Павла I приказ неожиданно отменяется. Впрочем, в северной Италии батальоны Волконского были отделены от главных сил Суворова, и они прошли весь путь до Неаполя пешком.

Ушаков был сильно огорчен, что не удалось осуществить план. В том, что Мальту можно было взять, он не сомневался. Он пишет Мусину-Пушкину-Брюсу: "Из Неаполя отправился я с эскадрами и войсками десантными в Мессину, куда и прибыл 24 числа сего декабря с намерением следовать в Мальту. Но необходимая надобность и обстоятельства побудили меня с эскадрами иттить в Корфу. ...Прошу ваше сиятельство об этом уведомить английского контр-адмирала лорда Нельсона. Я крайне сожалею, что лишаюсь удовольствия быть с ним вместе при взятии Мальты..."

Нельсон, хотя он это скрывал и неоднократно делал уважительные реверансы в сторону Ушакова, терпеть не мог ни русских, ни Ушакова. "I hate the Russians" ("Я ненавижу русских") - писал он в одной из своих депеш. И ни в коем случае Нельсон не собирался допустить своих союзников к Мальте. В августе 1799 года Ушаков предлагал Нельсону помощь в осаде Валлетты, однако Нельсон отклонил это предложение, ответив, что время для решительных действий еще не наступило.

В начале апреля 1800 г. адмирал Ушаков получает новый императорский приказ, в котором, в частности, говорилось, что "по полученным известиям, о. Мальта взята соединенными эскадрами, о чем он (Ушаков) "должен лучше знать". В таком случае следовало ему "со всеми пятью батальонами сухопутного войска (3 Волконского и 2 Бороздина), и по условиям союзных держав, оставить их в Мальте для содержания караулов в крепостях. Генерал-лейтенанту князю Волконскому быть комендантом, а генерал-лейтенанту Бороздину возвратиться своей особою с эскадрой Ушакова в Россию. При этом оставить на Мальте то число кораблей и фрегатов, какое для крейсерства нужно будет".

Увы, это не состоялось. Пока между императором Павлом и адмиралом Ушаковым шли иногда противоречивые приказы и депеши, полученные иногда с большим опозданием, французский гарнизон Валлетты после осады, длившейся два года и два дня, капитулировал. 5 сентября 1800 года англичане заняли крепость Ла-Валетта и над Мальтой подняли британский флаг. Мальта на более чем полутора столетия стала британской колонией.

Порт Ла-Валетта, остров Мальта: И. Айвазовский.

Получив известия о капитуляции французов и победе англичан, иностранным посольствам в Петербурге дипломатической нотой от 21 ноября 1800 г. было объявлено о наложении эмбарго на английские суда, находившиеся в русских портах, (которых было около 300). Павел мотивировал свои действия нарушением Великобританией заключенного в Санкт-Петербурге в 1798 г. соглашения о совместных, (а не односторонних) действиях на Мальте.

Император Павел, "уязвленный до глубины души", официально объявил о выходе России из Второй коалиции и заключил оборонительные союзы с Данией, Швецией и Пруссией. Вместо бонапартовской Франции главным противником стала теперь Англия. Эскадра Ушакова вернулась на свою базу в Севастополь. Началось "rapprochement" ("сближение") в отношениях между Россией и Францией.

Итак, князю Дмитрию Михайловичу Волконскому не суждено было стать комендантом острова Мальта.

Надеюсь, читатель простит автору этот экскурс в историю и может быть слишком длинное увлечение морской темой. Дело в том, что жизнь так сложилась, что небольшое время и в очень скромном чине курсанта-кадета автору самому было суждено прослужить в британском военно-морском флоте и несколько раз выходить в море.

В ночь на 12 марта 1801 года был совершен дворцовый переворот, при котором Павел I был задушен офицерами в собственной спальне в Михайловском замке. На престол взошел его старший сын Александр. Как сказано в его формуляре, при Александре I князь Д. М. Волконский, "находился в разных командировках по особенным препоручениям государя императора". И действительно, его должности быстро менялись одна за другой. В течение 1800 года он их занимал несколько. 24 марта до 3 мая 1800 был назначен шефом Санкт-Петербургского гренадерского полка. 13 августа назначен шефом Ширванского мушкетерского полка и инспектором по инфантерии Сибирской инспекции. Эти должности он занимал до 15 октября (два месяца) с 10 по 14 октября 1800 г. состоял в лейб-гвардии Преображенском полку (два дня); с 18 по 20 декабря 1800 г. был шефом 4-го егерского полка (тоже два дня), а с 20 декабря 1800 по 11 июля 1801 (почти полгода) был Выборгским военным губернатором и инспектором по инфантерии Финляндской инспекции. 10 марта 1803 назначен инспектором по инфантерии Украинской инспекции, а 4 сентября 1803 - командующим войсками в Грузии под началом князя Цицианова, будучи одновременно гражданским губернатором и правителем этого края. На этом посту он прослужил до участия в австрийском походе 1805 года.

При Аустерлице генерал-лейтенант Д.М. Волконский был дежурным генералом при штабе фельдмаршала Кутузова, был ранен в этом сражении, как и его родственник - Николай Григорьевич Репнин-Волконский, который был на 8 лет его моложе.

После перемирия между Россией и наполеоновской Францией, излечившийся от ран, в 1806 году кн. Дмитрий Михайлович Волконский назначается командиром 6-й дивизии и во главе нее участвует в боевых действиях в восточной Пруссии (1806-1807). Пруссия была союзником России. 6-ая дивизия была задействована во всех сражениях кампании. Князь Д. М. Волконский отличается под Гутштадтом, Гейльсбергом и Фридландом.

Сражение под Гейльсбергом. 10 июня 1907 г.: гравюра: неизвестный художник

В Гейльсберге русские войска под командованием генерала от кавалерии Л.Л.Беннигсена занимали сильно укрепленные позиции у стен средневекового замка города. Они отбили несколько стремительных атак неприятеля. Силы маршалов Мюра и Ланн несли огромные потери. Тем не менее, на следующий день Беннигсен был вынужден отступить в сторону города Фридланд, где, четыре дня спустя Наполеон одержал крупную победу. Это привело к распаду четвертой коалиции и к заключению Тильзитского мира.

Наполеон после битвы при Фридланде: Э. Верне (сын художника К. Верне)

При Фридланде князь Д.М. Волконский был ранен осколком гранаты в правую ногу, а за отличие в бою награжден золотой шпагой с брильянтами и орденом Святой Анны 1-й степени. Ранение под Фридляндом было серьезным, и Дмитрий Михайлович увольняется с военной службы по состоянию здоровья. Вернется он в строй лишь через пять с лишним дет.

Когда началась Отечественная война в 1812 году, 42-летний генерал лейтенант Д.М. Волконский был в отставке и находился в Москве.

О дальнейших событиях мы можем узнать из его дневника - из его собственных уст. Пусть об этих событиях вам расскажет сам Д.М. Волконский. Это - живое синхронное свидетельство очевидца, который пишет не для какой-либо аудитории, а только для себя. Лучшего источника трудно найти. Рамки этого труда позволяют привести лишь несколько кратких выдержек в оригинальном виде - вместе с погрешностями несколько архаичной уже для начала XIX века речи, которой пользовался автор записей.

1812 года. Июль.

"11-го поутру от полицыи принесли указ городу Москве о предстоящей опасности и о скорейшем вооружении всякого звания людей. Сие известие всех поразило и произвело даже в народе самые неприятные толки. <:> Вечер весь до 9 час. множество нас и народу дожидались государя, <:> он приехал в ночь, а 12-го поутру я поехал во дворец. Государь был у молебну в Соборе. Народу стечение ужасное, кричали "Ура" и теснились смотреть ево. Приехали с ним Аракчеев, Балашов, Шишков, Комаровской и Волконской, князь Петр. (Петр Михайлович Волконский). Авт.) Я с ним говорил наедине; начальные меры, кажется, были неудобны, растянуты войски и далеко ретировались, неприятель пробрался к Орше и приближился к Смоленску, но с малою частию, и отступил, но силы ево превосходны и, кажется, явно намерен итти на Москву. Жена, беспокоясь обо мне, приехала из Валуева и осталась со мною".

1812 года. Август (по старому стилю). После Бородинского сражения.

"31-го узнали мы, что уже Кутузов в 10-ти верстах. Вечеру я туда поехал, нашел, что на заставе армейская команда и везде по всему полю рассеяны солдаты и зажжены огни. Я доехал в 10 часов вечера до Главной квартеры, всего 10 верст по Можайской дороге, переночевал в коляске, а поутру в 5 часов видил Кутузова. Он сказал мне, что употребит меня и напишет государю принять меня в службу, ему обо мне и князь Лобанов говорил. Я, переговоря с ним о делах армии, был у Барклая-де-Толия. С ним также говорил об армии. Кутузов откровенно сказал, что неприятель многочисленнее нас и что не могли держать пространную позицыю и потому отступают все войска на Поклонную гору к Филям".

1812 года. Первые числа сентября (по старому стилю)

"В армии офицеров очень мало, о чем и Барклай мне говорил, и очень беспорядочно войска идут, что я мог приметить утром 1-го сентября, ехав от Кутузова. <:> Армии всей велено в ночь проходить Москву и итти по Резанской дороге, что и исполнено к общему нещастию, не дав под Москвою ни единого сражения, что обещали жителям. Итак, 2-го город без полицыи, наполнен мародерами, кои все начали грабить, разбили все кабаки и лавки, перепились пьяные, народ в отчаянии защищает себя, и повсюду начались грабительства от своих. <:> Я взял у начальника 2-х ундер-офицеров и 6-ть драгун, с ними поехал домой на Самотеку. Едучи, нашел везде грабежи, кои старался прекращать, и успел выгнать многих мародеров, потом велел уложиться своим повозкам и 2 1/2 часа пополудни, при стрельбе и стечении буйственного народа и отсталых солдат едва мог с прикрытием драгун выехать и проехать. Везде уже стреляли по улицам и грабили всех. Люди наши также перепились. В таком ужасном положении едва успел я выехать из городу за заставу".

1812 года. 13-го сентября

Приводили ко мне аптекарского ученика гезеля, которой ушол недавно из Москвы от французов. Рассказывает ужасы о их грабежах, зажигают же более свои, даже поутру 2-го числа, когда отворили тюрьмы, наш народ, взяв Верещагина, привезали за ноги и так головою по мостовой влачили до Тверской и противу дому главнокомандующего убили тирански. Потом и пошло пьянство и грабежи. Наполеон в три дома въезжал, но всегда зажигали. Тогда он рассердился и не велел тушить. Потом он жил в Кремле с гвардиею ево. Армия, взойдя, разсеялась по городу, и никто не мог появиться на улице, чтобы не ограбили до рубашки, и заставляли наших ломать строения и вытаскивать вещи и переносить к ним в лагерь за город. Множество побито и по улицам лежат, но и их убивал народ - раненых и больных, иных, говорят, выслали, а многие сгорели. Пожары везде, даже каменные стены разгарались ужастно. Сей гезель сказывал, что нигде укрыться не мог и едва ушол лесом на Царицыно и в Тулу. Судя по сему, мой дом сгорел и разграблен, а о Гавриле не знаю, жив ли он. Гнев божий на всех нас, за грехи наши. Церкви, сказывал, все ограблены, образа вынуты, и ими котлы накрывают злодеи.

Поджигатели. (С открытки изд. И.Е.Селина, Москва): И.М.Львов.

1812 года. Октябрь

"13-го приехал я в Углич, остановился у Ив. Ст. Змеева, тут же нашел я и Волконских княжну Варвару Александровну с сестрою и братом, с ними и князь Андрей Сергеевич. Они уехали по приближении французов к Дмитрову. Тут узнали мы, что неприятель оставил Москву, отправя по Смоленской дороге все транспорты с ограбленными вещами, а войска пошли противу нашей армии по Калужской дороге 6-го числа с Мюратом, но ево Бенигсен побил, то и сам Наполеон поспешно оставил Москву и пошел к нему на помощь, а уже 11-го числа подорвал Кремль, в коем от сего ужасного злодейства, сказывают, остался только Ив. Великой, один из соборов и Сенат".

1812 года. Ноябрь

"5-е число. Получил я письмо от Алексея Захарьевича Хитрова в ответ на мое, что кн. Петр. Мих. Волконскова нет в Петербурге. Он отправлен по комиссии, то и письмо мое к нему отправлено. Хитров был у Горчакова и узнал от нево, что я принят в службу и велено мне ехать в армию Кутузова.

В своем дневнике князь Дмитрий Михайлович даже не упоминает о своем назначении командиром пехотного корпуса в 3-й Западной армии, заменив генерала светлейшего князя Ивана Александровича Ливена.

1812 года. Ноябрь

25-го. Я ехал прямою дорогою на город Рославль. Морозы были пресильные, по всей дороге встречал я обозы с провиантом для армии, но дороговизна продовольствия такова, что не стоил и провиант, которой везут даже из Пензы. Встретил я пленных французов и разных с ними народов, оне в гибельном положении, их ставят на биваках без одежды и даже почти без пищи, то их множество по дороге умирает, даже говорят, в отчаянии они людей умирающих едят. Жалкое сие зрелище имел я проездом в ночь, они сидели при огнях, мороз же был свеже 20-ти градусов, без содрогания сего видить неможно. По всей дороге видно, что народ разоряется войною, свои даже их разоряют, и крестьянин не знает, что будет есть зиму.

Французы - плененные ополченцами. И. Прянишников.